Круги ада. Восставшие миры - [128]

Сам по себе, отдельно от хиша, нога был спокойным, мирным, безмятежным, хотя Кэтрин говорила, что он может прийти в ярость, если его довести.

Криппо был очень чувствительным и музыкальным, был способен создавать восхитительно чистые звуки, сотканные в удивительные узоры. Рука был беспокойным, неутомимым, любопытным и очень оживленным, любителем поиграть.

Но это — только сильные обобщения.

Они отличались большим индивидуальным разнообразием, как и все другие существа с хорошо развитой нервной системой.

Открыватель Пещер был бесконечно влюблен в пространство, которое окружало хиша. Хиш смотрел вперед с воодушевлением, предвкушая, что он увидит Порт Фредериксен, и даже мечтал о шансе полететь куда-нибудь на космическом корабле.

После того как хишу удалось усвоить основные знания в области астрономии, ксенологии, галактической политики, его вопросы стали настолько точными, что Флэндри усомнился в том, что дидониане не могут по своей внутренней природе быть менее интеллигентными и разумными, чем человек.

Не могла ли их технологическая отсталость быть обусловлена только некоторыми случайными обстоятельствами, которые не будут иметь никакого значения, когда они получат возможность начать процесс непрерывного развития?

«Будущее может быть за ними, а не за нами», — подумал Флэндри. — Кэтрин бы ответила: «Почему будущее не может быть общим?»

А пока путешествие к Порту Фредериксен продолжалось, сквозь дожди, штормы, сильный ветер, туман, жару, странные, хотя и не враждебные, объединения, до тех пор, пока они не достигли высокогорных районов, где люди могли насладиться прохладой.

Но дидониане здесь начинали дрожать от холода и становились голодными, так как в округе очень редко попадалась съедобная растительность и, несмотря на то что их криппо непрерывно наблюдали с воздуха окрестности, они часто забредали в непроходимые заросли, что заставляло их возвращаться назад и пытаться пройти снова.

Именно здесь, в Верхней Маруссии, они испытали неожиданное нападение.

XII

Самым легким способом преодолеть один из участков пути было пройти через каньон.

В течение мегалет река, вспухавшая от зимних дождей, углубляла его, а летом уровень воды резко уменьшался. Стены этого каньона давали хорошую защиту от ветров и отражали тепло. Это привело к тому, что во время каждого сухого сезона растительность появлялась только вдоль русла потока, где наносные почвы позволяли пустить корни, в отличие от голых скал в других местах каньона. Поэтому, несмотря на то что этот каньон был сильно искорежен и усыпан галькой, он, казалось, давал возможность легче достигнуть намеченной цели.

Вид был впечатляющим, хотя и мрачноватым. Река катилась слева от путешественников, широкая, коричневая, шумная и опасная, несмотря на то что находилась сейчас в своем спокойном периоде, с минимальным уровнем воды. Слой прошлогодних растений образовал границу вдоль воды, монотонный, спокойный цвет которой оживляли белые и алые цветы. То здесь, то там росли скрюченные деревья с очень глубокими корнями, приспособленными к наводнениям. Чуть повыше поверхность каньона становилась совершенно голой: полуразрушенные, выветренные, искореженные скалы темного цвета, фантастически изрезанные пики и столовые горы, каким-то чудом зацепившиеся за каменную осыпь, делювий и террасы.

Серое небо, рассеянный свет, не оставляющий теней, не давали возможности точно определить цвет предметов или их очертания. Этот вид смущал, сбивал с толку, ставил в тупик.

Но для человеческих легких воздух был мягким, сухим, освежающим.

Два криппо непрерывно кружили над головами и наблюдали за окрестностями. Сборщик Урожая был полным, а каждая рука ехала на своей ноге. Земляне шли сзади, кроме Кэтрин, Флэндри и Хейвлока. Она шла немного правее, полностью погруженная в свои размышления. Похоже, что этот ландшафт заставил ее сильно скучать по дому, по Эйнису.

Командир и младший лейтенант отошли подальше от остальных спутников, так, чтобы их не слышали.

— Скажите на милость, сэр, почему вы допускаете, что мы сдадимся в Порте Фредериксен без боя? — Вид Хейвлока был явно протестующим. — В этом случае наше дело совершенно безнадежно, и это вызывает в команде мысли об измене.

Флэндри не сказал, что он знает это. Хейвлок был в меньшей оппозиции к режиму, чем остальные, но была некоторая преграда более тонкого свойства, и Флэндри аккуратно вел Хейвлока в течение недель, прежде чем смог довериться ему в достаточной степени. Флэндри знал, что у Хейвлока на земле осталась девушка.

— Хорошо, младший лейтенант, — сказал он. — Я не могу давать обещания, потому что не уверен, что не веду вас на верную смерть. Вы же не считаете, что смерть — наш окончательный удел. Почему вы не разубедите людей? Я бы не хотел, чтобы кто-нибудь осуждал меня, и тем более предрекал мне события, — «так как у меня есть свои собственные идеи на этот счет» — подумал Флэндри про себя, — но вы могли бы спокойно найти тех, кто… скажем так, не то, чтобы достоин доверия (мы изначально считаем, что все достойны его), а, скажем, проявляет достаточно рвения. Вы могли бы спокойно предупредить их, чтобы они были с нами, рядом с нами, в том случае, если я приду к твердому решению атаковать Порт Фредериксен. Мы будем продолжать время от времени встречаться с вами и говорить о том, о сем, как обычно, вместе со всеми и отдельно. Но больше отдельно, так, чтобы не спровоцировать подозрения. Нам необходимо заставить Кэтрин описать устройство Порта, постепенно, по частям, и это будет важным элементом того, что я задумал предпринять.