Кровный интерес - [6]

Я заговорила первой, стараясь произносить слова ровно и дружелюбно. Мне это почти удалось:

— Привет! Рада тебя видеть.

— Уж не Кейра ли это Келли? — воскликнул он. Его глубокий голос разнесся по всему ресторану. — Сколько лет, сколько зим! И я рад.

Он выглядел таким же спокойным, какой старалась казаться я. Хороший знак. Последний раз, когда мы с ним общались в этом же помещении, из нас буквально сыпались искры, и вовсе не от страсти. Мы накинулись друг на друга: мне хотелось сделать ему бо-бо, а он в припадке ярости мечтал заткнуть мне пасть, чтобы не слышать неприятных слов в свой адрес. Тогда я еще хотела быть с ним, но не в том смысле, который предпочитал он. Не навсегда, потому что это невозможно!

То, что в двадцать два начинается как флирт, в двадцать три перерастает в страсть. И однажды утром, примерно год спустя после нашего первого свидания, я проснулась и поняла, что он имел в виду, когда накануне завел речь про белое-свадебное-подходящее-к-случаю барахло от Сире. Я решила покончить с этим… Однако хватит ворошить прошлое. Все равно никаких вариантов!

Пару месяцев спустя — этого времени хватило для сбора и оформления документов — Карлтон покинул Рио-Секо, чтобы поступить в полицию Сан-Антонио. Я опередила его на пять дней и пять тысяч миль[1]. И сделала это снова около двух лет назад. Но в отличие от моих скудных пожиток, его багаж за минувшие годы увеличился: он женился и обзавелся потомством.

Я видела его впервые с тех пор, как он вернулся пару недель назад, и в первый раз после нашего расставания.

Мы пялились друг на друга, не говоря ни слова и вспоминая каждый год из разделявших нас тринадцати лет. Он учился на полицейского, я — совсем другим вещам. Для него я осталась прежним беззаботным ребенком, проживающим бабки, которые родители потратили на обучение единственного чада. «Фонд» на мое обучение был жив, а то, чем я занималась сейчас… Дай бог, чтобы он никогда об этом не узнал.

Я отпила из чашки, воспользовавшись паузой в разговоре, чтобы посмаковать роскошный аромат кофе. Проглотив горячую жидкость, я почувствовала себя совершенно спокойной. Когда-то этот голос заставил меня буквально лечь под него. Теперь чары рассеялись, а все чувства ушли в прошлое. Бывшие любовники, и не более того…

Поношенные голубые джинсы туго облегали мои бедра. И хорошо! Я не имею ничего против известных упражнений в горизонтальном положении, но только не с ним. Ни в будущем, ни особенно теперь…

— Вот, завтракаю. — Я улыбнулась самой равнодушной улыбкой.

Мол, не знаю, что и сказать…

— Что у тебя нового?

Карлтон снял шляпу и провел ладонью по своей густой, коротко стриженной каштановой шевелюре: ни одного седого волоса, хотя он был на несколько лет старше меня.

— Хочешь сесть?

Он шагнул к ближайшей кабинке, положил шляпу на столешницу и придвинулся к столику, который стоял через один от него.

Как только я перешагнула через скамью, Ной подошел и завис над моей тарелкой без слов. Он поставил стакан чаю и положил несколько пакетов сахара перед Карлтоном, а затем вернулся к своему посту за кассовым аппаратом.

Я наблюдала привычные для Карлтона движения, которые видела бессчетное количество раз. Сложив пакеты, он разорвал их одним движением руки и высыпал все содержимое в стакан. Ложка с длинной ручкой глухо стучала по пластмассе, когда он размешивал сахар.

— Ты все еще пьешь сладкий чай?

— Да, все еще, — ухмыльнулся Карлтон.

Я отломила кусочек маисовой лепешки, на которой лежала яичница с беконом, политая томатным соусом, и, вздохнув, приступила к завтраку с таким видом, будто это самый обычный день моей жизни. Я умела, притворяться.

— Хорошо выглядишь, — сказала я с набитым ртом, рискуя показаться смешной.

Годы, проведенные вдали от Рио-Секо, оставили свой отпечаток на лице Карлтона. Легкие складки очертили глубокие карие глаза. Несколько новых морщин на загорелом лбу придали его лицу еще большую привлекательность. Он всегда был кандидатом на участие в рекламной кампании «Мальборо». Особенно теперь, когда стал старше и заматерел. Даже дешевая коричневая униформа из полиэстера выглядела на нем эффектно.

— Спасибо. Хорошие гены, я полагаю.

Он снова взял ложку, помешал чай и уставился на меня с озадаченным видом.

— Знаешь, это здорово, — сказал он, — прошло много лет, а ты почти не изменилась.

— Хорошие гены, — передразнила я и снова откусила большой кусок тако.

— Как твои родичи? Я слышал, переехали в Канаду? Да уж… Закрыли, заперли и припечатали. Все до одного — от прабабушки до братьев. Все, кроме меня и кузена Марти.

— Нет в этом городе секретов, — пошутила я. — Они в Британской Колумбии. Спокойно себе живут. Папа любит охоту…

Я решила ответить взаимным любопытством:

— Кстати, о семье… Кэролл и дети, надеюсь, в порядке?

— Все отлично!

Карлтон поставил стакан на стол с глухим стуком, расплескав чай. Вытирая брызги бумажной салфеткой, он сменил тему разговора:

— А ты сама как?

Итак, очко в игре под названием «Ты мне по фиг» я выиграла. Было очевидно, что ему не хочется говорить о жене с бывшей любовницей.

— Вот, завтракаю, — ответила я, пожимая плечами, — еще не привыкла сама готовить.