Кровные враги - [40]

Ответ не успокоил Оуэна — слова вдовы все еще казались ему неубедительными, хотя он сам не понимал почему. Однако какое-то время ему удавалось смотреть на нее таким же прямым и твердым взглядом, при этом сожалея в душе, что он не очень хорошо разбирается в людях. «Неужели можно вот так смотреть на кого-то, как она, и при этом лгать?» — недоумевал он. Или лгуну легче удаются подобные трюки, чем человеку, застигнутому врасплох, ни в чем не виновному, но над которым нависло ужасное подозрение? Оуэн понятия не имел, почему архиепископ доверил ему это дело. Он слишком плохо знал людей.

Сесилия поднялась.

— Я должна распорядиться, чтобы Анне принесли поесть.

— Прошу прощения, что пришлось расспрашивать вас, — сказал Оуэн. — Я никак не мог придумать, как помягче задать свои вопросы, а вообще отказаться от них не мог по долгу службы.

— Понимаю, — без всяких эмоций произнесла Сесилия. — Я ни на секунду не забывала, зачем вы здесь. — Она оставила гостя.

Спина и ноги Оуэна ныли так, словно он за весь обед не шелохнулся. Он вытянул ноги и подлил себе вина. В том, что касалось снадобья, он не поверил Сесилии. Почему? Ведь он не сомневался, что она не играла, когда плакала, держа в руках туфли убитого мужа. Но было что-то еще, что никак не давало ему покоя. Когда он впервые оказался в Риддлторпе, то сразу почувствовал, что эта женщина очень несчастна. Ему не показалось, что она из тех, кто легко скрывает свои чувства. Зато теперь она вела себя очень тонко. Отвечала осторожно. В нужный момент роняла слезу. Пускала в ход все свои чары — и таинственный взгляд, и шелковистые волосы, — чтобы отвлечь его внимание. Но, черт возьми, от чего отвлечь?

Он взял в руки чашку, осушил ее и хотел было грохнуть об пол, но вовремя остановился. Из-за этого дела он превратился в сжатую пружину. Ему хотелось действовать. Он с удовольствием сейчас врезал бы хорошенько кому-то.

Но только не Сесилии. Он не мог представить, как мог бы причинить ей боль.

И она знала об этом. Она ведь именно этого и добивалась.

Бесс пригласила Люси прийти к ней поужинать в конце дня, когда закроет лавку. Тилди с энтузиазмом поддержала идею.

— Обязательно пойдите, миссис Люси. Миссис Мерчет всегда удается вас подбодрить.

Люси переживала по поводу неприятного разговора с Амброзом Коутсом, который трудно было забыть, после того как пришлось закапывать в саду страшную находку. И теперь она очень нуждалась в здравомыслии Бесс, поэтому с радостью отправилась в таверну.

Все трое, Бесс, Том и Люси, расположились на кухне перед огнем и молча ели, наслаждаясь приятной тишиной. Потом, за чашкой эля, сваренного Томом, Люси рассказала друзьям о странном визите.

— Святая Мария, — произнесла Бесс, — надо же подбросить тебе такое.

— Меня другое беспокоит, — сказала Люси. — Мне кажется, Коутс лжет, только я не пойму в чем. Что вы о нем знаете?

Бесс пожала плечами.

— Талантливый музыкант, безобидный человек. Если заходит в таверну, то никогда не напивается, никогда не шумит. — Бесс взглянула на мужа. — Вот вроде бы и все, да?

Том призадумался.

— Могу добавить, что человек он скрытный. Однако, заметь, вполне дружелюбный. Умеет слушать. Люди говорят, он щедр и благороден. Просто не любит распространяться о своих делах.

— Кто его друзья? — спросила Люси.

— В том-то все и дело, я понятия не имею, с кем он дружит, — ответил Том. — Наверное, с такими же музыкантами. Вроде бы он с ними в хороших отношениях, но не поручусь, что они рассказали бы о нем больше, чем я.

— Если уж мы заговорили о скрытных молчунах, могу сказать, что наш конюх Джон в последнее время вдруг начал проявлять интерес к женскому полу, — вставила Бесс.

Том и Люси удивленно переглянулись.

— А при чем здесь Коутс? — спросил Том.

— Речь теперь не о нем, а о Джоне и Тилди.

— Тилди? — встрепенулась Люси.

— А ты до сих пор не замечала? Стоит девушке увидеть Джона, как она сразу вспыхивает, а он и рад раздувать пламя. Коварный тип. А сам тем временем спит с какой-то многоопытной особой.

Том чуть не подавился.

— А ты откуда знаешь? Ты что, следишь за парнем?

Бесс закатила глаза.

— Очень мне нужно следить за ним. Просто от него стало пахнуть духами, и наряжается он так, что сразу видно: какой-то женщине удалось вскружить ему голову. Небось все время твердит ему, какой он отличный мужчина.

Люси поднялась из-за стола.

— Бедная Тилди.

Бесс закивала.

— Я потому и решила заговорить об этом. У тебя хлопот будет полон рот, когда он разобьет ей сердце.

Уходя от друзей, Люси решила поговорить с Тилди. Но, войдя на кухню, она увидела, что Джон и Тилди потягивают эль, сидя за столом. Лежанку Джаспера подвинули к самому огню. Мальчик пил бульон и сонно слушал разговоры взрослых.

— Это был великолепный конь, — услышала Люси слова Джона, — и меня предупредили, что он позволяет до себя дотрагиваться только сэру Томасу. Но со мной скакун был кроток, как ягненок. — Тут Джон почувствовал сквозняк из открытой двери и сразу обернулся. Узнав Люси, он склонил голову. — Да благословит вас Господь, миссис Уилтон.

Люси кивнула в ответ.

— Кажется, вы с Тилди приободрили Джаспера. Спасибо.

Джон кивнул, не сводя с нее немигающих глаз, отчего ей стало немного не по себе. Парень явно изменился с тех пор, как они вместе с Люси совершали путешествие летом.