Кровные узы - [3]

— Как бы то ни было, ни Вы и ни мы на тот момент не знали об ее невиновности, — сказал он.

— Знаю, но я верила в ее неповинность.

Барнс фыркнул.

— В этом-то и проблема. Надо было верить тому, что вам говорили Алхимики, а не сбегать со своими собственными неоправданными теориями. По крайней мере, вы должны были представить вышестоящим доказательства, собранные вами.

«Доказательства?» Как же мне им объяснить, что не доказательства подвигли меня так поступить, а то, что я нутром чувствовала невиновность Розы. Я точно знала, что им этого не понять. Все мы привыкли видеть их в худшем свете. Сказать им, что я поверила ее правдивым словам, мне совсем бы не помогло. Упомянуть, что меня шантажировал другой вампир, ей в помощь, было еще хуже.

— Я… я ничего не рассказывала, потому что сначала хотела полностью во всем удостовериться. Я надеялась, что если бы смогла найти доказательства и убийцу, то получила бы повышение по службе и лучшее назначение.

Потребовался весь мой самоконтроль, чтобы сказать эту ложь с серьезным видом. Я чувствовала себя опущенной, произнося эти слова. Как если бы амбиции реально могли стать причинами такого поведения! Это заставило чувствовать себя скользкой и мелочной. Но, как я и подозревала, Алхимики смогли это понять.

— Это глупо, но вполне ожидаемо для ее возраста, — фыркнул Михельсон.

Все остальные посмотрели на меня снисходительно, даже отец. Только Стентон выражала свое сомнение на лице, но вскоре так же потерпела фиаско, как и другие.

Мой отец взглянул на них, в ожидании дальнейших комментариев. Но когда никто ничего не произнес, и он пожал плечами.

— Если ни у кого нет возражений, то я предлагаю задействовать Сидни. Хотя не совсем понимаю, что вам конкретно от нее требуется. — В его голосе проскользнула толика обвинения в их адрес. Джаред Сейдж не приемлет быть вне игры.

— Я не против задействования старшей девушки, — сказал Барнс, — но все равно не стоит далеко отодвигать младшую, на тот случай, если остальные не согласятся.

Я задалась вопросом: сколько еще «остальных» будет с нами? Похоже, мой отец думал о том же. Но все же, думаю, что в кабинете находились самые важные из всех «остальных», которые сюда прибыли. Моя кожа холодела от мысли, на что же меня назначат. Я уже видела, что Алхимики скрывали крупные бедствия с помощью одного-двух человек. Что же такого колоссального намечалось, чтобы требовалось столько помощи?

Горовиц впервые высказался.

— Что требуется от меня?

— Повторное нанесение татуировки Сидни, — решительно ответила Стентон. — Даже если пойдет не она, то усиление заклинания ей не помешает. Нет смысла на данный момент татуировать Зои, пока мы не знаем, что нам с ней делать.

Я кинула взгляд на сестру с нетронутой щекой. Верно. Пока у нее нет знака в виде лилии — она свободна. Если тебе сделают такой символ на коже, то пути назад уже не будет. С этого момента ты принадлежишь Алхимикам.

Действительность, которая поразила меня в прошлом году или около того. Естественно, я этого не понимала, пока росла. Мой отец ослепил меня с самого раннего девства правильностью этого поступка. Я все еще верю в эти справедливые слова, но жалею, что он не предупредил меня, скольким придется пожертвовать ради такой жизни.

У дальней стены отцовского кабинета Горовиц разложил складной столик. Распрямив его, он приветливо мне улыбнулся.

— И так, — сказал он мне. — Получи свой лотерейный билетик.

Барнс с явно выраженным недовольством взглянул на него.

— Прошу, Дэвид, ты не мог бы проявить чуть больше уважения к этому ритуалу.

Горовиц лишь пожал плечами. Он помог мне улечься, и хотя я побоялась так же улыбнуться в ответ при всех остальных, все же надеялась, что в моих глазах выражалась благодарность. Его улыбка означала, что он все понял. Повернув голову набок, я наблюдала за тем, как Барнс выкладывал на стол инструменты из черного кожаного портфеля. Остальные Алхимики столпились вокруг нас и взяли друг друга за руки.

Он был что-то вроде Верховного жреца, как я поняла. Многое из того, что делали Алхимики, основывалось на науке, но некоторые вещи требовали божественного вмешательства. В конце концов, нашей основной миссией было защищать человечество, и внедрение в веру, что вампиры противоестественны и пошли против Воли Божьей. Поэтому жрецы — по-нашему священнослужители — работали бок обок с нашими учеными.

— О, Всевышний, — произнес он речитативом, закрывая глаза. — Благослови эти эликсиры. Изничтожь все зло, сокрытое в них, чтобы они напоили нас, слуг твоих их сияющей живительной магией.

Из открытого портфеля, он достал четыре маленьких флакончика наполненных темно-красной жидкостью. На них были этикетки, но мне не удалось прочитать их названия. Затем уверенной рукой и «глазом-алмазом» — отлил равное количество жидкости из каждой склянки в сосуд. Затем, вытащил крошечный пакетик с каким-то порошком и высыпал туда же. Я почувствовала покалывание в воздухе, когда все содержимое сосуда превратилось в золотую жидкость. Он передал его Горовицу, который уже приготовил иглу. Наконец, все расслабились, торжественная часть была завершена.