Кровная месть - [58]

Сегодня утром Майклу было трудно сосредоточиться. Пока Лусинда разглядывала свое лицо в крохотном зеркальце, он, как влюбленный школьник, поднес пальцы к носу и незаметно понюхал их. Он вымыл руки утром лишь для видимости, и на них еще оставался запах Аманды.

– Я снова сделала это, – сказала Лусинда. – Но ведь оно того стоит, разве нет? Мое лицо стало не такое красное. У меня теперь две донорские карточки. – Она гордо улыбнулась. – Мне удалось получить вторую, поскольку в первой неправильно указали адрес. Поэтому, если я буду ходить в разные клиники, никто ничего не узнает.

Майкл сделал запись в истории болезни. Его беспокоил вид пациентки.

– Что ж, на этом нам сегодня придется закончить. Пожалуйста, обратитесь к моему секретарю, когда будете уходить. Я хочу, чтобы вы сдали несколько анализов. – Он увидел тревогу на ее лице. – Мне кажется, что вы слишком бледная. Я хочу убедиться, что вы не навредили своему организму.

– У меня возьмут кровь на анализ?

– Да.

Лусинда повеселела.

Как только она покинула кабинет, Майкл повернулся к компьютеру и вышел в Интернет. Последний раз он проверял почту два часа назад, около девяти, и с тех пор ему пришло около дюжины новых писем. Однако, к его разочарованию, от Аманды ничего не было.

Майкл тосковал по ней. Хотел увидеть ее имя на экране, прочитать веселое послание от нее, услышать ее голос.

Аманда обещала позвонить ему, когда вернется домой от сестры, просто чтобы сообщить, что все в порядке. Но не позвонила. Майкл разволновался: уж не попала ли она в аварию? Да нет, скорее, просто припозднилась – везде ведь такие пробки.

Правда, она могла бы позвонить ему с мобильного.

Майкл лежал в кровати, полной ее запахов, и не мог уснуть чуть ли не до половины второго, все думал о ней, анализировал в мельчайших подробностях их отношения, то, что было в воскресенье. Неужели Аманда решила бросить его?

Может быть, она ему солгала – поехала вовсе не к сестре, а к Брайану?

Нет. Все, что Аманда говорила о Брайане, она говорила искренне. И хотя Майкл понимал, что, несмотря на весь свой профессиональный опыт, не слишком хорошо разбирается в женщинах, он никак не мог поверить, что после той невероятной ночи любви Аманда могла лечь в постель со своим бывшим.

Если только ее не сломило чувство вины. Но это вряд ли.

У него возникло искушение позвонить Аманде в половине второго ночи под тем предлогом, что он хочет убедиться, все ли с ней в порядке, но Майкл преодолел его – не стоит навязываться. Вместо этого он послал ей письмо по электронной почте. Всего несколько слов. «Привет. Надеюсь, ты вернулась в целости и сохранности. Скучаю».

Он надеялся, что утром обнаружит ответ. Он проверял почту несколько раз: перед отъездом на работу и уже в больнице.

Майкл чувствовал, как в нем нарастает тревога: огромная, темная. Сколько еще он будет откладывать звонок Аманде? Он не хотел показывать ей свое волнение. И в игры играть тоже не желал. Существовали различные сложные ритуалы, сопровождавшие любовные игры. Но он не собирался в них участвовать. Он просто хотел снова услышать ее голос.

Майкл снял трубку и набрал рабочий номер Аманды.

Звонкий женский голос ответил ему, что Аманда сейчас на деловой встрече и в офисе появится не раньше полудня. Он заколебался, когда девушка спросила, не надо ли что-нибудь передать, но потом поблагодарил, сказав, что перезвонит позже.

Майкл чуть-чуть успокоился. Деловая встреча? Что ж, это все объясняет. Вероятно, она вернулась слишком поздно, решила ему не звонить, а сегодня утром так спешила, что не проверила почту.

Надо было продолжать прием. Майкл предупредил секретаршу, чтобы немедленно соединила, если будет звонить Аманда Кэпстик, а потом пошел к двери – встречать следующего пациента.

Ничего страшного, придется подождать до ланча. К тому времени Аманда наверняка позвонит.

Однако она так и не позвонила.

42

«Даже если тебе завяжут глаза, ты все равно поймешь, что находишься в отделении полиции», – думал Гленн Брэнсон. Покрытые линолеумом полы, длинные обшарпанные коридоры, стандартные информационные стенды – все это вполне можно увидеть в любой больнице, школе или другом общественном здании с большим числом посетителей. Но здесь не было ни больничного запаха, ни гомона детских голосов. В полицейском участке существовала своя собственная энергетика. Постоянно звонящие телефоны, дружеские насмешки, кладбищенский юмор, неизменная сосредоточенность, ощущение того, что ты причастен к общему делу. Гленну это нравилось.

Понедельник – футбольный день. Все говорили только о матчах, которые смотрели в выходные. Гэри Ричардсон, сидевший за столом позади Гленна, прежде был профессиональным голкипером в клубе, но после травмы колена оставил спорт, поступил в полицию и теперь, как и Гленн, служил детективом-констеблем. Высокий пижон с волосами, густо напомаженными гелем. Гленн слышал его голос:

– Ёлки, да что же такое случилось в субботу с нападающим? Разве можно быть таким мазилой? Это настоящая катастрофа, к чертям собачьим! Они сегодня – худшая команда в лиге!

Нетронутый сэндвич с беконом лежал на столе Гленна. Салфетка, в которую он был завернут, пропиталась жиром. Была середина рабочего дня. Он уже провел на месте около часа, расслабился в тепле, слушая разговоры коллег, находясь среди живых. Гленн любил футбол, но сейчас его мысли были заняты совсем другим.