Кровавый завет - [4]

– Ты нам срочно нужен, – сказал он Тамасу.

– Узнайте, почему все маги с последним вздохом произносили эти слова, – продолжил фельдмаршал. – Возможно, это связано с вашей бандой. А может, и не связано. Как бы то ни было, мне нужен ответ. Не люблю, когда мертвецы задают загадки.

Он вскочил и побежал по лестнице вслед за деливцем с такой прытью, словно помолодел на двадцать лет. Из-под его сапог во все стороны разлетались брызги крови.

– И вот еще что, – бросил он через плечо. – Молчите обо всем, что вы здесь видели, до самой казни. Она назначена на полдень.

– Но… С чего мне начать? Могу я поговорить с Кенкой?

Тамас остановился на верхней ступеньке и обернулся:

– Если вы умеете разговаривать с мертвецами, то я не возражаю.

– Как они произносили эти слова? – Адамат скрипнул зубами. – Как приказ, или предупреждение, или…

– Как просьбу. – Тамас нахмурился. – Словно это было важнее, чем кровь, текущая из их ран. А теперь я должен идти.

– Еще один вопрос, – остановил его Адамат.

Фельдмаршал терял остатки терпения.

– Раз уж я согласился помочь вам, скажите, зачем вы сделали это? – Адамат кивнул на залитую кровью лестницу.

– Меня ждут неотложные дела, – предупредил Тамас и плотно сжал губы.

– Вы сделали это ради власти?

– Я сделал это ради себя самого. И ради Адро. Я сделал это, чтобы Манхоуч не смог заключить договор с Кезом, который превратил бы нас всех в рабов. Я сделал это, потому что горластые студенты из университета только играют в заговорщиков. Эпоха королей прошла, Адамат, и это я положил ей конец.

Сыщик смерил Тамаса изучающим взглядом. По договору, который Манхоуч собирался заключить с королем Кеза, Адро прощали все долги, но взамен облагали тяжелым налогом и связывали строгими обязательствами. Фактически Адро становилось вассалом Кеза. Фельдмаршал откровенно высказал все, что думал об этом договоре. С другой стороны, этого следовало ожидать. Ведь кезанцы казнили его жену.

– Все правильно, – признал Адамат.

– Тогда найдите мне ответ на этот проклятый вопрос. Кровь из носу, но найдите.

Фельдмаршал развернулся и исчез в коридоре верхнего этажа.

Адамат вспомнил, как вынимали из трубы покрытые грязью тела грабителей, вспомнил застывшее на их лицах выражение ужаса. Ответ и в самом деле может стоить большой крови.

2

– Лайос умирает, – сказал Сабон.

Тамас вошел в покои куратора Закари, входящего в число Избранных. Он промчался через гостиную и оказался в спальне – одна эта комната была больше, чем дом обычного торговца. Стены цвета индиго увешаны портретами прежних кураторов Королевского совета Адро. Дальше располагались кабинет, уборная и кухня. Дверь в домашний бордель куратора была разбита в щепки, осколки размером не больше пальца разлетелись по всей комнате.

С кровати сдернули простыни, рядом с трупом куратора лежал раненый пороховой маг.

– Как ты? – спросил Тамас.

Лайос слабо кашлянул. Отмеченные были выносливей других людей, к тому же порох, который вдохнул Лайос, теперь разбегался по жилам вместе с кровью, делая его нечувствительным к боли. Но это мало утешало. Тамас посмотрел на старого друга. Лайос лишился правой руки до локтя, на животе зияла рана величиной с хорошую дыню. Чудо, что он продержался так долго. Ему скормили не меньше половины порохового рожка. Одно это должно было убить его.

– Бывало и лучше. – Лайос снова закашлялся, кровь проступила в уголках рта.

– Осталось недолго. – Тамас вытащил носовой платок и обтер ему губы.

– Я знаю.

Тамас сжал руку друга, и Лайос почти беззвучно прошептал:

– Спасибо.

Тамас глубоко вздохнул. Внезапно что-то случилось с его зрением. Он моргнул, прочищая глаза. Дыхание Лайоса становилось все более прерывистым. Тамас хотел убрать руку, но раненый задержал ее:

– Не казни себя, друг мой. – Лайос открыл глаза. – Ты сделал то, что должен был сделать. Все правильно.

Его взгляд устремился вдаль, а затем застыл. Он умер.

Кончиками пальцев Тамас прикрыл глаза другу и повернулся к Сабону. Деливец стоял в дальнем конце комнаты, внимательно изучая покореженную дверь в гарем, болтающуюся на одной петле. Тамас подошел к нему и заглянул внутрь. Вместе со шлюхами Избранного солдаты затолкали сюда служанок со всего дворца.

– Ураган, а не женщина, – пробормотал Сабон.

– Точно, – согласился Тамас.

– Мы не могли предугадать такой поворот.

– Объясни это им, – кивнул Тамас в сторону четырех трупов на полу, к которым скоро добавится еще один.

Пять пороховых магов. Пять верных друзей. И всему виной неучтенная Избранная. Это произошло сразу после того, как Тамас пустил пулю в голову куратору, с которым прежде часто встречался и беседовал при дворе. Отмеченные собрались вокруг фельдмаршала, на случай если старик вздумает сопротивляться. Никто не был готов к появлению еще одной Избранной, прятавшейся в гареме. Она прошла сквозь дверь так же легко, как лезвие гильотины разрезало бы дыню. На руках у нее были перчатки Избранной. Ее пальцы исполнили причудливый танец, и колдовство разорвало в клочья пороховых магов Тамаса.

Каждый из них мог мысленным усилием изменить направление полета пули, заставить ее пролететь целую милю и попасть точно в цель. Кроме того, вдохнув порох, Отмеченные становились быстрей и сильней обычных людей. Но в ближнем бою они ничего не смогли противопоставить колдовству Избранной. Только Тамас, Сабон и Лайос успели понять, что произошло, и отразить ее атаку. Она сбежала, оставляя за спиной след разрушений, – вероятно, лишь для того, чтобы затруднить погоню. Последним выпадом Избранная смертельно ранила Лайоса, но удар был нанесен в спешке, наугад. Точно так же минуту назад мог умереть и Сабон, и даже сам Тамас. От этой мысли у фельдмаршала похолодела кровь.