Брайан Макклеллан
Лицо в окне
Таниэль сошел по трапу купеческого галеона. Ссылка началась.
Спеша покинуть доки, он на ходу потянул воротник сюртука и расстегнул пуговицы. Он не ожидал, что весной в Фатрасте настолько жарко и влажно, и хотел побыстрее оказаться в каком-нибудь прохладном пабе, где можно спрятаться от солнца и подождать.
Плавание из Адро заняло больше месяца, потом еще две недели они шли вдоль побережья Фатрасты, и корабль уже сидел у Таниэля в печенках. Каюты оказались слишком тесными, а кроме рисования и стрельбы по чайкам заняться было нечем. Вид на берег открывался довольно живописный, но Таниэль − солдат и пороховой маг, а не какой-нибудь избалованный дворянский отпрыск. Пейзажи представляли для него интерес разве что с точки зрения оборонительных позиций.
Это было пограничье − дикая местность, где огромных деревьев никогда не касался топор дровосека, рыжеволосые туземцы были готовы убить за косой взгляд, а на необъятных просторах можно было неделями не встретить ни души.
Поездка могла стать захватывающей, если бы Таниэль не злился на отправившего его сюда отца. Отец назвал это «путешествием». Между семестрами в университете не помешает посмотреть мир.
По мнению Таниэля, это больше походило на ссылку. Только через полгода он снова увидит невесту и родину. Полгода, прежде чем вернется к друзьям, опять будет проводить ночи с Влорой и прогуливать занятия в университете, чтобы пускать пули с Сабоном. Это будут долгие шесть месяцев.
В Новом Адопесте, раскинувшемся за доками, царила возбужденная суета, причины которой Таниэль определить не мог. Люди переговаривались шепотом, туда-сюда бегали мальчишки и мужчины. Похоже, у всех были штуцеры или мушкеты. Странно, что в городе так много оружия. Даже если он расположен на краю дикой местности.
Таниэль видел весь Новый Адопест с моря, и тот не показался ему необъятным. Тысяч пятьдесят душ. Доки занимали больше места, чем сам город. Повсюду шла высадка переселенцев или погрузка сырья для отправки в Девятиземье. Город основали адроанские колонисты более ста лет назад, но менее полугода назад фатрастианские территории продали Кезу. Таниэль мог представить, что колонисты этому не очень-то обрадовались.
Ему на глаза попалась бронзовая статуя Ипилла, короля Кеза, на тридцать футов возвышающаяся над гаванью. Пока он ее рассматривал, на постамент взобрался какой-то парнишка и, спустив штаны, помочился на ноги Ипилла. Таниэль рассмеялся и стал ждать, что из толпы появятся кезанские жандармы и погонятся за нарушителем.
Но этого не произошло.
Может, сегодня праздник, поэтому жандармы заняты? Наверняка этим же объясняется суета в городе. Отец рассказывал, что колониальные городки обладают особой энергетикой, которой лишены крупные города Девятиземья. Может, дело в этом?
− Таниэль! Таниэль!
Мгновение Таниэль озадаченно озирался, но тут же вспомнил о своей дуэнье. Мысль о том, что кто-то посторонний будет заглядывать ему через плечо, вдруг показалась неприятной, и он подумал, нельзя ли затеряться от сопровождающей в городе.
Он натянул бикорн на глаза и бодрой походкой направился к ближайшему пабу. Почти добравшись до темнеющего дверного проема, сулящего холодный эль и анонимность, почувствовал, как кто-то потянул его за сюртук.
− Таниэль? Ага, это точно ты. Одно лицо с матерью, мой дорогой.
Таниэль хмыкнул, пытаясь подавить раздражение.
− Ди́на? − спросил он держащую его за локоть пожилую женщину.
Она изобразила что-то среднее между поклоном и реверансом.
− Дина́, мой дорогой, − поправила она. − Ты мальчик Тамаса и Эрики.
Это не было вопросом, и Таниэлю стало интересно, на самом ли деле он так сильно похож на мать. Отец всегда говорил так же, но его собственные воспоминания о ней были в лучшем случае отрывочны.
Таниэль приподнял шляпу.
− Очень приятно, мэм.
Дина выглядела лет на пятьдесят, на ней была мужская куртка и широкая юбка до щиколоток. На адроанском она говорила с легким акцентом, и Таниэлю пришлось напомнить себе, что, к несчастью, его мать наполовину кезанка, а ее кузина Дина, скорее всего, родственница с кезанской стороны. Сапоги Дины выглядели сильно поношенными, а к груди было приколото Вервие Кресимира.
Священнослужительница. Чудесно.
− Мне тоже очень приятно, − ответила Дина. Она помолчала, задержав руку на плече Таниэля и оглядев его с головы до ног. − Последний раз я видела тебя еще мальчиком. Наверное, ты меня совсем не помнишь.
Он не помнил.
− А теперь, посмотрите-ка, настоящий мужчина! − Ее взгляд упал на штуцер, висящий на его плече, и она продолжила громким шепотом: − Скажи, у тебя такие же способности к черному пороху, как и у родителей?
− Да, я пороховой маг.
И Таниэль этим гордился. Из мушкета он мог сбить шляпу с фермера с расстояния более мили. А из хорошего штуцера и при слабом ветре − с еще большего расстояния. Щепотка пороха позволяла ему видеть в темноте и делала быстрее и сильнее обычных солдат.