Кровавый контракт. Магнаты и тиран. Круппы, Боши, Сименсы и Третий рейх - [13]

Отношение Болена к Гитлеру, часто озадачивающее и его друзей и врагов, определялось его характером и прошлым, которые я попытался коротко описать.

Оказалось, что Густав Крупп фон Болен очень не любил обсуждать дела, в отношении которых лично принимал решения. Если бы он советовался с кем-либо, то мог бы избежать ошибок, из-за которых производил впечатление «ребенка, заблудившегося в лесу» сложных политических обстоятельств. И это не потому, что он свято верил в безошибочность своих суждений, просто он предпочитал брать ответственность за подобные решения целиком на себя.

В качестве примера его кажущейся наивности я упомяну, в частности, о таком случае.

Однажды Крупп фон Болен решил принять на вакантное место в своем совете директоров Карла Гёрделера, учитывая его большой административный опыт бывшего мэра Лейпцига и бывшего рейхскомиссара по ценам. Любой, кто хоть немного разбирался в политике, знал, что Гёрделер был не только открытым противником нацизма, но и лидером активного сопротивления. Однако Болен послушно попросил у Гитлера разрешения принять на работу Гёрделера и был поражен решительным возражением фюрера.

Тогда Болен обратился к Гёрделеру за советом, кого бы он порекомендовал вместо себя. Бывший мэр предложил Эвальда Лозера, которого немецкое Сопротивление тайно прочило на пост министра финансов в том случае, если бы мятеж против фюрера увенчался успехом. Болен последовал его совету, пребывая в блаженном неведении относительно антинацистских связей Лозера. 20 июля 1944 года гестапо арестовало Лозера за соучастие в покушении на Гитлера.

По мере того как вездесущее гестапо подчиняло себе всех и вся, понадобилось назначить доверенного служащего, который служил бы буфером между правлением и тайной полицией Гиммлера. И Болен выбрал не кого-нибудь, а Фрица фон Бюлова! Это был мягкий, интеллигентный и очень деликатный человек, в то время служивший директором берлинской конторы Круппа. Было совершенно очевидно, что человек подобного нрава не в состоянии тягаться с обнаглевшими подчиненными Гиммлера. На Нюрнбергском процессе прокуратура представила Бюлова – человека безукоризненной честности и порядочности – одним из самых гнусных преступников среди промышленников только на том основании, что он подписывал распоряжения Круппа, принимавшиеся под давлением гестапо, которому он не имел права отказать и которое категорически настаивало на исполнении всех своих приказов.

Думаю, эти примеры достаточно иллюстрируют мою точку зрения. Следует иметь их в виду, когда в дальнейшем мы узнаем о роли Круппа фон Болена в преобразовании в соответствии с нацистскими требованиями Имперского объединения германской промышленности и в развале уникальной маленькой группы крупнейших промышленников под названием «Рурладе»; когда мы узнаем, как больно он был уязвлен тем, что его назначили руководить лишь одним из семи экономических департаментов, образованных при нацистах, вместо всеобъемлющего Имперского объединения германской промышленности, которому он отдал столько сил на посту ее президента.

Карл Дуйсберг

Вторым среди крупнейших немецких промышленников был Карл Дуйсберг (1861–1945), основатель химического треста «ИГ Фарбен» – полное название Интерессен-Гемайншафт Фарбениндустри Акциенгезельшафт[17].

Карл Дуйсберг, которого английский химик Генри Армстронг в напечатанном в лондонской «Таймс» некрологе по случаю его смерти в возрасте восьмидесяти четырех лет, в 1945 году, назвал «величайшим промышленником современности», родился 29 сентября 1861 года. Он был сыном производителя волокна в Бармене, Вестфалия. Отец хотел, чтобы сын продолжил его дело, но мальчик с раннего детства увлекся химией. Родители не понимали, что это за профессия, но мать верила в способности сына и откладывала всю выручку от продажи овощей с огорода, где усердно трудилась, чтобы он мог посещать школу и изучать химию.

Уже в возрасте 20 лет Карл защитил докторскую диссертацию по химии в Йенском университете и в течение года работал в нем научным сотрудником. Благодаря ходатайству матери перед ее бывшим одноклассником Фридрихом Байером, основателем Химического концерна Байера (байеровский аспирин и пр.), через год его приняли в штат байеровской компании в Эльберфельде.

С этого момента началось его стремительное восхождение. Сделанные им открытия в области химии принесли такую финансовую выгоду, что находящийся на грани выживания концерн Байера настолько окреп, что пришлось даже расширять производство. Дуйсбергу было поручено планирование и надзор за возведением нового завода. Именно тогда и проявился его редкий организаторский талант и ответственность перед обществом. Он выбрал для строительства маленькую рыбацкую деревушку Леверкузен-на-Рейне. Со свойственной ему педантичностью сначала он написал целый трактат о том, каким должен быть новый завод. Этот трактат, написанный в 1895 году, до сих пор является образцом для немецких предпринимателей.

Основное значение Дуйсберг придавал человеку, то есть рабочим и служащим. Работники должны сознавать, что это их завод, где они будут трудиться всю жизнь. Прежде всего необходимо обеспечить химиков прекрасно оснащенной лабораторией, что поможет им объединить свои усилия. Он отказался от принятого порядка, когда каждый химик работал в отдельной маленькой лаборатории, и предложил для них общее помещение, где их будут разделять только лабораторные столы. Его идея состояла в том, что если каждый химик концерна будет заниматься своим конкретным заданием в общем помещении, то вскоре появится живой интерес к работе коллег. Неизбежно возникнут научные дискуссии, которые будут взаимно обогащать друг друга полезными предложениями.