«Кровавый карлик» против Вождя народов. Заговор Ежова - [11]

Кроме того, не вполне ясно, можно ли перенести наблюдения А. А. Колдушко относительно причин ротации руководящих кадров на всю страну. Действительно ли главной причиной репрессий против номенклатурных работников была неэффективность управленцев? На февральско-мартовском 1937 г. пленуме ЦК звучала тема экономических неудач, как следствия деятельности «вредителей». Особенно очевидно это было в выступлениях Молотова и особенно Кагановича. Молотов рассказал о «вредительстве» на «Уралвагонстрое», где директором был «активнейший вредитель Марьясин, который потом признался во всех этих делах, и в течение длительного периода секретарем партийного комитета на Уралвагонстрое был вредитель троцкист Шалико Окуджава. Это была сбитая группа. Явно, что они сделали немало вредительских актов против нашего государства» [19]. Каганович подробно рассказал о деятельности вредителей на железных дорогах, приводившей к простоям, опозданию поездов, занижению норм пробега, крушениям. О деятельности вредителей рассказывали и другие руководители. Однако к концу 1938 г. из региональных руководителей сохранили свои руководящие должности А. А. Жданов, Н. С. Хрущев, Л. П. Берия, М. Д. Багиров. Точно ли они были более успешными управленцами, а в их регионах обстояло лучше с выполнением плана? Без специального исследования это утверждать пока нельзя. Впечатление, что на уровне ЦК «сетевой подход к репрессиям» играл большую роль, чем «функциональный».

Теория модернизации стала одним из теоретических источников так называемого «ревизионистского» направления в историографии. На Западе «второе дыхание» ревизионизм получил в работах Ш. Фитцпатрик и А. Гетти.

Ш. Фитцпатрик считает, что высокий уровень государственного насилия также заслуживал переосмысления в контексте высокой социальной мобильности… При всех амбициях режима реальный контроль, который он осуществлял, был зачастую ограничен. И один из факторов ограничения непредсказуемая мобильность населения и ротация бюрократических кадров, выполняющих функции контроля.

Американский историк Дж. Арч Гетти анализирует конфликт, существовавший, с его точки зрения, между стремящимся к централизации партийным руководством и центробежными силами в партийном аппарате периферии. Гетти сомневается, что начало массовых репрессий — инициатива Сталина: «По всей видимости, по этому поводу между Сталиным и партийными руководителями на местах велись скрытые (а иногда и явные) диалоги и переговоры, инициатива возобновления [репрессивной] кампании могла исходить необязательно от Сталина». Гетти считает, что с целью добиться поддержки своей идеи запланированных на декабрь 1937 года выборов в Верховный Совет на альтернативной основе Сталин развязал руки местным руководителям по проведению массовых репрессий. Исследователь доказывает свое мнение, что в тот же самый день (2 июля 1937 года), когда «Правда» опубликовала новый Закон о выборах, Сталин дал старт кулацкой операции. Кроме того, он указывает на решение Политбюро от 28 июня 1937 года, принятое по инициативе Миронова/Эйхе/ тройки Западно-Сибирского края. Напротив, Сталину, по его мнению, удалось провести в приказе № 00447 снижение цифр репрессий и «свое право утверждать масштаб операции для каждой области»… Гетти считает, что «с точки зрения Политбюро, это был явно безадресный, слепой террор. Подобно свихнувшемуся убийце, который начинает палить во все стороны без разбора, сталинский центр даже не задумывался над тем, в кого стреляет. Он открывал огонь, не различая целей и предоставляя местным властям право убивать того, кого они сочтут нужным. Массовые расстрелы, таким образом, не имели ничего общего с целенаправленными, продуманными и управляемыми акциями; скорее они напоминали слепую стрельбу по толпе».

В нашей стране «ревизионизм» представлен в работах Ю. Жукова. С его точки зрения, для понимания смысла происходящих событий надо учитывать развивающийся конфликт между «узким» и «широким» руководством. «Узкое руководство — неформальная группа внутри ПБ (в разные годы насчитывала от трех до шести человек — Сталин, Молотов, Каганович и др.), присвоившая себе всю полноту власти», а «широкое руководство — первые секретари ЦК компартий союзных республик, крайкомов и обкомов, а также наркомы (министры) СССР, обладавшие почти неограниченными правами на подконтрольных территориях, во вверенных отраслях экономики. Как члены ЦК, они избирали на пленумах состав ПБ, утверждали его основные решения, в силу чего юридически стояли над ПБ, включая узкое руководство» [49, с. 433]. Смысл конфликта в стремлении «узкого руководства» организовать ротацию «широкого руководства», используя свободные, прямые, тайные и, главное, альтернативные выборы в Верховный Совет СССР. Дело в том, что по замыслу Сталина первоначальный вариант положения о выборах, подготовленный членом ЦК Яковлевым, предполагал альтернативные выборы. Аналогичные мысли Сталин высказывал и в официальных интервью. Узкое руководство стремилось «вынудить широкое руководство согласиться с неизбежной ротацией — добровольно, мирно и бескровно покинуть властные посты» [49, с. 434].