Кровавый источник - [77]

— Я не-не-не-не-не… — с языка только слетало бесконечное «не», а слово не получалось. Двое первых прыснули смехом. Третий не смеялся, а все молчал.

— Во пересрался! Во пересрался! — визжал низенький.

— Тебя что ж, земляк, мама говорить не научила? — оборвав смех, прохрипел тот, что пошире в плечах, и предложил Вальке: — Ну-ка, еще раз попробуй!

На этот раз Кульчицкий не проронил ни звука. Он только смотрел затравленным взглядом на странные, чужие лица. Они были темны. Свет огней с трассы бил парням в спину. Ему казалось, что он попал в какой-то иной мир еще не известных науке особей.

— Что, так и будем молчать? — не отставал хрипловатый.

«Когда же это кончится? — пронеслось в голове у Вальки. — Ведь это должно кончиться?» И в тот же миг он увидел свет. На трассу вывернула машина с горящими фарами. Валька обрадовался и закричал что было мочи:

— Дима! — На этот раз у него получилось.

Парни обернулись. Машина медленно прокатила мимо.

— Ах ты, сука! — завопил низенький и с разбегу пнул его в пах.

Он застонал от боли и присел на корточки.

— Я научу тебя ссать кипятком! — Второй также с разбегу пнул Вальку в лицо.

Он очутился на снегу. Во время падения выпала кассета с «Мамой». «Ее нельзя потерять!» — крикнул кто-то внутри.

Он встал на колени и начал ощупывать зеленоватый снег.

Их ноги обрушились на него с новой силой. Третий молча стоял в сторонке.

В проехавшей мимо машине и в самом деле сидел Стародубцев. Он их заметил уже при повороте на трассу. Сразу оценил обстановку. Позы парней были красноречивей ругани и всяких угроз. Опасность Стар всегда чувствовал спинным мозгом. И спина холодела от страха. Какого-то животного страха, который обволакивал тело чем-то тягучим и цеплял на крючок, как рыбешку, трусливое сердце.

Проехав метров пятьдесят, он все же остановился. Оглянулся. Валька стоял на коленях и рылся в снегу.

«Жигуленок» рванул с места и помчался неведомо куда. Примерно через километр, будто в наказание, мотор заглох.

До дома его довез на буксире КамАЗ. По иронии судьбы, шофер КамАЗа очень сильно заикался. И Дима каждый раз вздрагивал, как только тот начинал говорить.

— Стойте! Хватит! — кинулся на них третий. Голос его напоминал скрежет металла по стеклу.

Он был здоровее своих товарищей и отбросил обоих в сугроб.

Валька лежал, скорчившись, на боку, обхватив руками голову.

Тот, что здоровее, заботливо перевернул его на спину. Убрал руки. Валька дышал, но был уже без сознания.

Третий обращался с ним нежно, как врач. В руках у третьего сверкнул инструмент.

Было тихо и темно, как в морге…

Диму встретили неодобрительными возгласами. Он приехал в десятом часу. Кое-кто уже покинул вечеринку старых школьных друзей.

— Где же Валька? — спросили его.

Он беспомощно развел руками и хорошо сыграл недоумение и даже злость:

— Прождал его возле училища, а потом у меня случилась поломка. Я думал, он уже здесь…

Высказывались разные предположения, но все сходились на том, что Кульчицкий обязательно позвонил бы, если бы не смог прийти. Досадовали, что у Вальки до сих пор нет телефона, а то отчитали бы его за испорченный вечер.

— Жена, наверно, не пустила, — усмехнулся кто-то, — а ему стыдно, вот и не позвонил.

На том и успокоились.

В полночь все разошлись. Встреча не удалась, хоть Стародубцев и пытался острить и развлекать публику свежими столичными сплетнями.

В два часа позвонила Марина:

— Валька у тебя?

— Нет. Он вообще пренебрег нашей встречей, — обиженно заявил тот.

— Как пренебрег? Ты ведь должен был его подвезти?

«Черт! Успел-таки проболтаться!» — подосадовал Дима.

— Я бы подвез, если б он меня ждал.

Марина вдруг заскулила в трубку:

— Что-то случилось! Он такой непутевый! Попал в какую-нибудь историю! Дима, мне страшно! Приезжай, если можешь!

— В том-то и дело, что не могу, — пробубнил он в ответ. — Машина поломалась, а транспорт не ходит…

О том, что в городе существуют такси, он как-то забыл, а ей уже было не до того. Марина пожелала ему спокойной ночи.

Вальку обнаружила в шесть утра дворничиха. Было еще темно. Издали ей подумалось — пьяный мужик замерз. Однако в пяти метрах от «замерзшего» глаза, уже привыкшие к темноте, увидели такую страшную картину, что баба принялась истошно орать.

Валькино лицо было изуродовано до неузнаваемости. Перерезано горло, выколоты глаза, отрезаны уши и нос.

В тот же вечер Стародубцев улетел в Москву. На похороны он не остался, сославшись на срочную работу.

Все до того были подавлены убийством Валентина, что никому даже не пришло в голову сопоставить факты. Ведь Дима утверждал, что Вальки не было возле кулинарного училища, а труп нашли именно там. Убийц не поймали.

Он отнял руки от головы. В ушах звенело. «Вот какой дорогой ценой заплатил я за Светку!» — в который раз признался себе Стар. Ему в жизни часто приходилось кичиться перед друзьями и врагами, что он может все купить и все продать. Иногда он кичился перед самим собой.

За спиной вдруг скрипнула дверца шкафа, и знакомый голос произнес:

— Я за-замерз, пока ждал тебя…

Дима вскрикнул и снова зажал уши. Чушка залаяла на него. Это она своей тупой мордой приоткрыла шкаф.

Вбежала испуганная секретарша.