Кровавые обещания - [89]

И как раз в этот момент живот у меня свело. За время, проведенное с Дмитрием, я научилась не обращать внимания на тошноту, свидетельствующую о присутствии рядом стригоя. Появление еще одного стригоя, однако, усиливало ее. Я чувствовала это рядом с Натаном и почувствовала сейчас. Я села, Дмитрий тоже, почти одновременно со мной. Наверно, ему помог обостренный слух.

К нам приближалась темная фигура, закрывая собой звезды. Это была женщина, и Дмитрий вскочил. Я осталась сидеть на земле.

Она была поразительно хороша собой, ее красота ужасала. Сложение напоминало мое — свидетельство того, что до обращения она не была моройкой. Исайя, стригой, захвативший меня в плен, был очень стар и просто излучал силу. Эта женщина была стригоем не так давно, но я ощущала, что она старше Дмитрия и гораздо сильнее.

Она сказала ему что-то по-русски, голосом таким же холодным, как ее красота. Дмитрий ответил, уверенно, но вежливо; пару раз в их разговоре упоминалось имя Натана. Протянув руку, Дмитрий помог мне встать. Я почувствовала неловкость оттого, как часто теперь нуждалась в его помощи, а ведь раньше была почти наравне с ним.

— Роза, — представил он, — это Галина. Это она позволила тебе оставаться здесь.

Никакой доброты в лице Галины я не увидела. Оно вообще было лишено эмоций. Возникло ощущение, будто она в состоянии заглянуть мне в душу. Я, конечно, не понимала многого из того, что происходило вокруг, но одно не вызывало сомнений — мое длительное проживание здесь было явлением редким и, безусловно, временным. Я сглотнула.

— Спасибо, — произнесла я по-русски.

Я не знала, как сказать, что рада нашей встрече — и, честно, вовсе не была уверена, что так уж рада, — но решила, что простой благодарности будет вполне достаточно. Если она была когда-то инструктором Дмитрия и училась в нормальной Академии, то, скорее всего, знала английский и просто притворялась, как Ева. Я не имела понятия, зачем ей это, но если вы в состоянии сломать юной дампирке шею, то имеете право делать в ее присутствии, что пожелаете.

Выражение лица Галины — или, точнее, его отсутствие — не изменилось после моего «спасибо», и она снова переключила внимание на Дмитрия. Он пару раз указывал в мою сторону — они явно обсуждали меня. Я узнала слово «сильная».

В конце концов, Галина закончила разговор и удалилась, не попрощавшись. Мы с Дмитрием не шевелились, пока моя тошнота не исчезла.

— Пошли, — сказал он. — Пора возвращаться.

Мы снова двинулись по лабиринту, я понятия не имела, как Дмитрий ориентируется в поместье. Едва оказавшись здесь, я мечтала о том, чтобы вырваться наружу и сбежать. Теперь это потеряло смысл. Другое дело — гнев Галины.

— Что она сказала? — Спросила я.

— Ей не нравится, что ты все еще здесь. Она хочет, чтобы я пробудил тебя или убил.

— Ох! Ммм… И как ты поступишь?

Несколько мгновений он молчал.

— Подожду еще немного, а потом… сделаю выбор за тебя.

Он не пояснил, какой именно, и я чуть не начала молить его лишить меня жизни, а не делать стригоем. Но вместо этого внезапно спросила:

— Немного — это сколько?

— Недолго, Роза. Ты должна сделать выбор. Правильный выбор.

— То есть?

Он вскинул руки.

— Все целиком. Жизнь вместе.

Мы вышли из лабиринта. Я посмотрела на дом — снаружи было видно, какой он громадный, — и на прекрасный сад вокруг. Словно видение из сна. Позади него простиралась бескрайняя холмистая местность, вдали теряясь во тьме и сливаясь с бархатно-черным небом — если не считать слабого алого свечения на горизонте.

— И что потом? — Спросила я. — Тоже буду работать на Галину?

— Какое-то время.

— Как долго?

Мы остановились около дома. Дмитрий посмотрел мне в глаза; выражение его лица заставило меня отступить на шаг.

— Пока мы не убьем ее, Роза. Тогда все это будет наше.

ДВАДЦАТЬ ОДИН

Дмитрий не стал ничего разъяснять. Я была слишком напугана его словами и остальными событиями этой ночи, чтобы отреагировать на них. Он провел меня мимо стригоя, дежурившего у входа, и поднял вверх по лестнице, в мою комнату. Натана рядом с ней не оказалось.

Сердитый голос в голове заговорил достаточно громко, чтобы прорваться сквозь окутывавший меня дурман. Сейчас в коридоре нет охраны; если Инна придет достаточно скоро, у меня есть возможность запугать ее и выбраться отсюда. Правда, это означало, что мне придется иметь дело с бог знает сколькими стригоями в доме, и все же, окажись я за пределами своей комнаты, шансы сбежать увеличатся.

Потом эти мысли растаяли так же быстро, как возникли. Дмитрий обхватил меня рукой и притянул к себе. Я замерзла снаружи, и хотя его тело было холодным, одежда давала немного тепла. Я прижалась к нему, думая, что он собирается укусить меня, но вместо этого его губы прижались к моим, сильно и страстно. Запустив руки в его волосы, я попыталась притянуть его еще ближе к себе. Его пальцы заскользили по моей обнаженной ноге, задрав юбку почти до бедер. Предвкушение блаженства и желание охватили все тело. Я так мечтала о той сторожке, вспоминая все подробности и сгорая от желания! Долгое время мне казалось, что такое никогда больше не повторится, но теперь это стало возможно, и я была потрясена, как сильно хотела этого.