Кровавое пробуждение - [72]

— Ты навсегда останешься в моем сердце.

— Нет, — Киопори прижала палец к его губам. — Слова обладают слишком большой властью, Маркус. Не обрекай на страдание свое будущее с Кристиной, не ради меня. Ты должен найти способ полюбить ее. А я должна найти способ продолжить жить дальше.

Эти слова были правдой, и они глубоко ранили его.

Принцесса заставила себя улыбнуться.

— Несмотря ни на что, я действительно хочу, чтобы у тебя все было хорошо, Маркус. Пожалуйста, если ты ничего больше не можешь сделать для меня, хотя бы сам будь счастлив.

Маркус позволил себе последнюю поблажку. Склонившись к ней и прижавшись носом к ее шее, он наслаждался ощущением густых шелковистых волос Киопори и, глубоко вдыхая ее запах, надеялся сохранить память об этом моменте до конца своей жизни. И затем, воспользовавшись всей силой, какая у него была, вампир отступил назад.

— Я тоже молюсь о твоем счастье.

Киопори схватилась за край столешницы, как если бы это был спасательный круг в глубоком море; девушка отчаянно храбрилась. Когда Маркус потянулся, чтобы помочь ей выпрямиться, Принцесса отстранилась.

— Иди, Маркус. Это должно закончиться здесь и сейчас. Просто иди.

Вампир развернулся и вышел из кухни, не желая оглядываться.

С тихой решимостью Древнего Воина он пытался сдержать мысли и похоронить эмоции за железной стеной, а также закрыть дверь в свое сердце.

Движимые только долгом, ноги несли Маркуса через особняк к гостевой спальне. Где вампира ждала его судьба.

Глава 19

Маркус распахнул тяжелую дверь спальни, и от того, что он увидел, у него свело желудок. Крошечная женщина лежала в позе эмбриона на огромной кровати из вишневого дерева. Ее тело дрожало от лихорадки.

— О боги! — воскликнул Маркус, бросаясь к кровати.

Кейген, находившийся возле больной, взглянул на него и кивнул. Затем, наклонившись над хрупкой, как тростинка, женщиной, начал мерить давление.

— Ей становится хуже.

Маркус побледнел, положил руку на лоб Кристины и отдернул, обжегшись.

— Она горит. Kейген, почему?

Целитель, тепло улыбнувшись дрожащей женщине, прошептал ей на ухо:

— Мы сейчас вернемся. — Он указал на брата и отошел к окну.

— Она умирает? — с тревогой спросил Маркус.

— И да, и нет, — ответил Кейген.

Маркус вспылил.

— Да и нет? Что, черт побери, это значит…

— Если ты не позаботишься о ней немедленно, Кристина умрет. Но если ты удовлетворишь ее потребности, все будет в порядке.

Вампир зарычал.

— Я не Целитель, брат. Выражайся ясней.

— Она должна покормиться. И немедленно.

Маркус отшатнулся.

— Покормиться? Ты шутишь?

Он посмотрел на Кристину, внезапно распознав все признаки голода, характерного для его вида. Но вампир все равно ничего не понимал. Новообращенные могли не кормиться по крайней мере полгода после обращения. И женщины могли терпеть несколько месяцев, прежде чем жажда становилась болезненной.

— Как такое возможно? — спросил Маркус.

Кейген опустил взгляд

— Кристина была больна, когда ты ее обратил.

Маркус прислонился к стене, ощущая глубокую вину перед своей судьбой.

— Что ты имеешь в виду?

Кейген, выражая понимание, положил руку на плечо брата, но почти сразу же её опустил.

— Не принимай слишком близко к сердцу. Я тоже не распознал это в тот день в клинике. А ведь я ее доктор.

— Хватит загадок! — прорычал Маркус. — Прямо скажи, что случилось с Кристиной!

Целитель приподнял подбородок и резко пожал плечами, как будто демонстрируя, что слова брата для него не имеют никакого веса. Кейген терпеливо ждал… когда Маркус проявит немного уважения.

И тот оценивающе посмотрел на младшего брата. Кейген всегда был воплощением доброты и хороших манер — до определенного момента… И сейчас не стоило его раздражать. После всего, что произошло в тот день, Маркус не желал яростного спора с братом. Он знал, что выбросил бы надменную задницу в витражное окно, если бы Кейген надавил на него слишком сильно. А потом Целитель превратился бы в мистера Хайда.

И потом…

Маркус медленно выдохнул через нос.

— Так, что произошло во время превращения, Кейген?

Тот неторопливо скрестил руки на груди.

— Когда Дирк… ранил ее… это вызвало повреждения внутренних органов, которые я не заметил при обследовании. У Кристины было внутреннее кровотечение весь день.

Маркус сделал шаг назад.

— О боги. И я обратил ее в этом состоянии? — Он посмотрел на кровать, впервые чувствуя глубокое сожаление за содеянное.

Глаза Кейгена стали серьезными.

— На самом деле ты спас Кристине жизнь. — Он, не моргая, смотрел на брата. — Если бы ты ждал, она бы уже умерла от внутренних травм, возможно, в ту же ночь.

Глубокий дикий рык вырвался из горла Маркуса. Если бы он мог воскрешать мертвых, то оживил бы Дирка только для того, чтобы убить снова.

— Твой яд поддержал ее, — продолжил Кейген, — и превращение прошло успешно, но Кристину нужно было сразу же покормить. По крайней мере, дать пару пинт крови.

«Замечательно, — подумал Маркус. — Ей это понравится».

Он кивнул и окинул оценивающим взглядом крошечную больную женщину на слишком большой кровати.

— А сейчас уходи, Кейген.

Тот ухмыльнулся.

— Всегда пожалуйста, брат. — Целитель подошел к кровати, взял сумку и направился к двери. — Маркус, — прошептал он, обернувшись возле самого выхода, — все мелочи в сторону, не забудь, что твоя жизнь связана с ней. — Вампир убрал волосы с глаз. — Пожалуйста, не медли.