Кровавое безумие Восточного фронта - [60]

А потом произошел и вовсе жуткий случай. В одну из туманных ночей в нашу землянку ввалились несколько человек русских с «Калашниковыми».[16] Один из них на ломаном немецком потребовал сложить оружие и следовать за ними. Мы оказали сопротивление, один товарищ был в этой схватке смертельно ранен, другой спасся бегством и сообщил, что случилось. Гауптман Хойсель на это лишь негромко выругался. Даже несмотря на этот инцидент, вопрос с боеприпасами так и не был решен. Ну, скажите на милость, что вообще делать боевому подразделению, если на стрельбу по противнику, по сути, наложили запрет, разрешив открывать огонь только в «исключительных обстоятельствах»?

Так и проходили эти первые недели зимы, с сильными ночными заморозками, с толстым снежным покровом и бесконечно длинными ночами. Правда, периоды слякоти и грязи закончились. Обозные транспортные средства, то есть лошадиные упряжки, легко добирались до передовой.

6 декабря 1944 года, в день святого Николая, русские разбросали листовки с обычными требованиями без борьбы сдать позицию, мол, они не сегодня — завтра начнут наступление. Новости о предстоящем скором наступлении были подкреплены артобстрелом из орудий крупного калибра. Листовки сразу же полетели в печку землянки; жалко только, что я так и не оставил ни одной на память. 16 декабря 1944 года вермахт приступил к осуществлению совершенно никчемной, бездарной операции — наступления в Арденнах под командованием генерал-фельдмаршала фон Рундштедта. В бой были брошены лучшие танковые и стрелковые дивизии — свыше 1700 единиц танков и штурмовых орудий. Мы, солдаты-ополченцы Восточного фронта, мыслили совершенно по-другому: как было бы здорово бросить все эти дивизии против численно превосходящих нас русских. А потом произошло то, чего все ожидали: Арденнское наступление завершилось нашим разгромом. Здесь на наших позициях у Баранувского плацдарма пока что сохранялось затишье. Вот так мы тихо и созерцательно, с думами о наших любимых на Родине, и пережили рождественские дни у себя в землянке. Как и наступление нового 1945 года и посленовогодние дни.

Глава 11. 14 января 1945 года — начало широкомасштабного стратегического зимнего наступления Красной Армии из Вислинских плацдармов южнее Варшавы. Катастрофические по числу потерь и последствиям сражения при отступлении немецких войск в Силезию; обморожение ног, пребывание в госпитале Дрезден-Арнсдорф; в апреле 1945 года — американский плен

11 января 1945 года я, к счастью, был направлен на краткосрочные курсы в тыл, примерно в 10 километрах от линии фронта. И когда 14 января 1945 года в снег и страшные холода развернулось мощнейшее по силе наступление Красной Армии, я находился в относительно безопасном месте. Но уже спустя час после начала невиданной по силе артиллерийской подготовки весь немецкий фронт рухнул. Превосходство противника было ни с чем не сравнимым! На каждый километр атакуемого участка фронта у Баранувского плацдарма малочисленным немецким дивизиям противостояли приблизительно 250 артиллерийских стволов всех калибров. Противник имел 7-кратное превосходство по числу танков и 11-кратное по численности пехотных сил. Вся 9-я немецкая армия была разгромлена еще в самый первый день наступления Красной Армии. Почти все действовавшие на передовой части были уничтожены ураганным огнем и в ходе дальнейших атак русских ударных дивизий.

В моем полку в первый же день наступления погибли командир 18-го пехотного полка, все без исключения командиры батальонов, среди них и командир моего, 2-го батальона гауптман Хойсель. В тот самый страшный первый день пали и командиры артиллерийских частей и подразделений. Красная Армия неукротимо продвигалась на запад. Из остатков разгромленной 6-й пехотной дивизии и 18-го пехотного полка был срочно сформирован 6-й мотопехотный батальон под командованием гауптмана Шрайнера и подчинен 19-й танковой дивизии. Моя прежняя 6-я дивизия больше не существовала. Гауптман Шрайнер назначил меня связным. Русские танковые части и соединения, воспользовавшись важнейшим преимуществом — отличными дорожными условиями, — стремительно продвигались на запад. При этом они все чаще прибегали к испытанной нами еще летом 1941 года в России тактике окружения частей противника. Так возникли так называемые подвижные котлы, перемещавшиеся в западном направлении. Мы тоже оказались отрезанными на участке между реками Вислой и Пилицей. Предполагалось, что там наступающего противника сдержат наши заранее подготовленные оборонительные позиции. Однако позиции эти, к сожалению, были пусты, и наше отступление продолжалось. Между Томашувом и Зулеевом воды Пилицы сковал лед. Соблюдая осторожность, мы сумели переправить по льду реки на другой берег легкие открытые вездеходы, личный состав и войсковые запасы.

Далее отступление продолжилось через Петркув и Лодзь до реки Варта. Важнейшая транспортная развязка Калиш-Острово и Кошнин уже были заняты опередившими нас русскими танковыми частями. Поток беженцев на дорогах, пеших и на повозках русские танки безжалостно сметали в сторону, а кое-где и давили гусеницами. Женщины и дети погибали от холода. Мы сумели отбить у противника вышеупомянутую транспортную развязку, отойти и тем самым избежать окружения. Абсолютно неорганизованно, порой пешим порядком, порой на случайных грузовиках мы продолжали отходить вслед заходящему солнцу.