Кровавая валькирия - [64]

— В… владыка Аинз… эти статуи — копии Высших существ?..

— Ты заметила. Верно, Аватары — скульптуры, основанные на моих старых товарищах. Но… как ты их узнала? Их внешности много чего недостаёт. Я не думаю, что мне удалось захватить хотя бы процент от их обаяния.

— Невозможно, чтобы создание Высших существ не сумело их узнать.

— Неужели?

— Да. Однако владыка Аинз… имя этого места, даже статуи… неужели остальные Высшие существа скончались?

— Это… не совсем так.

Нет, наверное, этот ответ был и впрямь верным. Аинз остановился, молча созерцая статуи. Не зная, как понять молчание Аинза, Альбедо тревожно на него посмотрела.

Увидев, что такая красивая девушка смотрит с такой печалью, ни один мужчина не останется непоколебимым. Более того, поскольку это было лицо создания одного из его старых товарищей, даже нежить Аинз почувствовал вину и забеспокоился.

Однако в реальном обществе у него не было друзей, и он очень редко говорил с женщинами, потому не смог придумать слов утешения. Чувствуя себя потерянным, Аинз отчаянно огляделся в поисках того, о чём можно поговорить.

Найдя кое-что, он, не сильно задумываясь, заговорил:

— П-посмотри туда. Видишь четыре свободных места?

Убедившись, что Альбедо повернулась в ту сторону, Аинз упрощённо объяснил, почему на тех местах нет статуй:

— На одном из этих четырех я намерен размесить свой Аватар.

Это было не так.

Создал и поставил сюда эти Аватары не кто иной, как сам Аинз. Потому, если он уйдёт из игры, никого из гильдии не останется, кто мог бы поставить сюда его Аватар.

Члены гильдии сказали: «Это для тебя», — и передали ему свой инвентарь и расходные предметы, прежде чем оставить игру. В память о старых товарищах, и, может быть, чтобы однажды эту экипировку снова надели, Аинз, потратив деньги, создал големов, которые были способны носить экипировку.

Информация о внешности членов гильдии хранилась в Актёре Пандоры. Однако у Аинза не было навыков, чтобы воспользоваться этой информацией и создать прилично выглядящих големов. Потому он купил кристаллы данных, меняющие внешний вид, и установил их в големы. В итоге конечности оказались или толще, или короче. Некоторые головы сделались массивные, как у клоунов — монстров из ночных кошмаров. Вот такая вот история того, почему Аватары выглядели уродливо.

Однако это отсутствие единства во внешности источало странную атмосферу, заставляющую чувствовать себя беспокойно. Так что если считать их последними привратниками, то такая внешность — неожиданная удача.

Как бы сказать? Словно смотришь на куклы, созданные в детстве. Как смущает…

Кроме смущения, Аинз чувствовал ещё одну сильную эмоцию.

Одиночество.

Когда товарищи один за другим ушли из игры, Аинз решил создать Аватары в качестве хранителей их экипировки. Когда члены гильдии, которые ещё не ушли, спросили его, именно так он и ответил.

Наверное, они подходят для того, чтобы быть последними хранителями.

Но на самом деле он продолжал создавать Аватары просто потому, что чувствовал себя одиноко. Игроки, с которыми он всё время играл, исчезали. Чтобы показать, что товарищи в Великом Склепе Назарика и он — вместе в жизни и смерти, Аинз и создал Аватары.

По той же причине это место называлось Мавзолеем. Изначально оно называлось Тайной комнатой Сокровищницы, но Аинз его переименовал в память о товарищах, которые ушли… или, скорее, исчезли из Иггдрасиля. Так эта комната и стала местом их сна.

Тем не менее сердцем я до сих пор хочу верить, чтобы товарищи тоже попали в неизвестный, чуждый мир, и могли бы быть в каком-нибудь уголку этого мира…

Пока Аинз задумался, крик печали пронзил весь коридор:

— Пожалуйста, не говорите… не говорите так!

Чувство одиночества сдуло мгновенно, и Аинз поспешно повернулся к Альбедо. И так удивился, что сделал шаг назад. У неё в глазах блестели слёзы, и с малейшим морганием они бы упали.

— Владыка Аинз… Сочувственный владыка Аинз, который остался до самого конца, тот, кому мы посвящаем нашу преданность, пожалуйста, не говорите так! Мы искренне надеемся, что вы останетесь с нами навечно как наш мастер!

Став на колени и опустив лицо, Альбедо сдавленным голосом повторяла: «Пожалуйста… пожалуйста…» — Её хриплый шепот звучал словно молитва и вместе с тем словно вой горя и боли.

Во всей своей жизни Аинз никогда не видел, чтобы кто-то умолял так отчаянно. Он никогда не думал, что такая обычная шутка вызовет у Альбедо столько эмоций. Это наполнило Аинза виной, он опустился на колено и помог Альбедо встать.

— Прости меня.

Разве он раньше не считал, что старые товарищи его оставили? Когда был один в Великом Склепе Назарика, или каждый день, когда чувствовал себя лишенным уверенности, поскольку никого не было рядом.

Разве из-за одиночества он не гневался?

Познав такую горечь, почему он не смог понять чувства Альбедо, почему он ей позволил ощутить такую же боль?

По щекам Альбедо, которая уже поднялась, по-прежнему текли слёзы.

Аинз достал носовой платок и вытер её слёзы, неуклюже и нежно.

— …

Хотя он хотел ещё раз извиниться, не мог найти подходящих слов.

Из-за отсутствия навыков в личных взаимоотношениях он не знал, какие успокаивающие слова сказать, чтобы остановить её слёзы.