Кровавая Шапочка - [14]
— А закон Галактики? — спросила Юлька.
— Кому нужен закон, из-за которого хорошие, расположенные к нам люди должны лгать? Ложь — самое ужасное преступление в Галактике. Я представляю, какие муки приходится терпеть Фиме, когда он лжет ради нас. Нет, я этого не вынесу!
Юлька почувствовала, что Фима уже открывает рот, чтобы ответить, и со всей силы наступила ему на ногу.
— Ты чего? — удивился Фима.
— Если ты им скажешь, что ложь — не самое страшное преступление и что ты это делаешь даже по пустякам, они потеряют к нам всякое уважение. И к Земле в целом, — прошептала Юлька.
— Ага, — ответил Фима. — Понимаю. Но ведь здорово у меня получилось?
Юлька не ответила. Она увидела, что по шоссе на них несутся два больших, широко расставленных глаза. Это шел грузовик.
Грузовик остановился. Фургон. И пустой. И водитель согласился довезти до Москвы. И согласился, чтобы Юлька ехала в кабине, а Фима в кузове. И даже сам не стал вылезать из кабины, пока Фима и звери устраивались под брезентом, и всю дорогу до Москвы пел песни, и подвез их к самому дому, и даже денег не взял — бывает такое везение!
Глава восьмая
Бабушка, я не одна!
Грузовик остановился у арки, ведущей во двор Юлькиного дома.
Юлька не спешила выйти. Она так долго благодарила шофера, что тот растрогался и подарил на прощанье Юльке календарик с олимпийским Мишкой. Но вот машина вздрогнула, освобождаясь от веса — это выпрыгнули звери и Фима. Грузовик уехал.
Фима пожал лапу тигру, поклонился питону.
— Ни пуха ни пера, — сказал он. — Может, мне с тобой подняться?
— Нет уж, я сама.
Звери шли по лестнице тихо, стеснялись, понимали, что момент наступает ответственный. Их тоже мучила неизвестность.
Юлька позвонила в квартиру, сделав знак пришельцам, чтобы стояли в стороне, не совались раньше времени.
Бабушка долго не открывала. Бабушка сломала зимой ногу и с тех пор ходила с палкой.
— Кто там? — раздался наконец голос за дверью.
— Это я, Юля.
— Юля? — Бабушка начала возиться с замком. — Ты почему так поздно?
Дверь приоткрылась.
Бабушка вгляделась — и вправду Юля.
— Заходи. Я тебя так рано не ждала. Ты должна была послезавтра приехать. Что-нибудь случилось?
— Ничего не случилось, бабушка, — сказала Юлька. — Я вернулась.
— Ничего не понимаю, — сказала бабушка. — А я была уверена, что ты в лагере. Чего стоишь?.. Заходи, заходи.
— Бабушка, пожалуйста, не пугайся и не сердись. Со мной мои друзья. Им нужно переночевать.
— Приезжие? — спросила бабушка. Она так соскучилась одна в квартире, что готова была принять любых гостей.
— Бабушка, обещай мне не пугаться, — попросила Юлька.
— Меня трудно испугать, — сообщила бабушка. — Зови гостей.
— А ты не выгонишь их из дома?
— Если они не очень пьяные, то обещаю, — сказала бабушка. — Вы что, сбежали из лагеря?
— Похоже?
— Очень похоже. Веди гостей. Хватит стоять у двери.
— Заходите, — сказала Юлька пришельцам.
Она отступила в сторону, чтобы пришельцам было легче войти в дверь.
Сначала вошел тигр. Он задержался в дверях, поклонился бабушке и сказал:
— Добрый вечер, извините за беспокойство.
Бабушка заметно побледнела. Она оторвала палку от пола, словно хотела отогнать ею тигра, и тигр тут же поджал хвост, сделал шаг назад и печально произнес уже с лестничной площадки:
— Ну вот, опять! То кочерга, то палка! Что за манеры…
Юлька попыталась прикрыть собой тигра и быстро сказала:
— Бабушка, профессор Транкверри-Транковерри совсем не тот, кем он тебе кажется. Он прилетел к нам на Землю в экспедицию и только похож на тигра.
— Похож? — спросила бабушка. — А тебе обязательно его домой приводить?
— Совершенно обязательно. И ты должна нам помочь: скажи на милость, где мне спрятать человека, похожего на тигра, если каждая бабушка вроде тебя сразу бросается на него с палкой?
— Юля, я ни на кого не кидаюсь, — ответила бабушка. — Но мне странно, куда ты катишься. Сегодня ты приведешь домой тигра, а завтра притащишь удава? Анаконду? Чего мне ждать?
— Ты же сама учила меня любить животных. К тому же они не животные. Тебе когда-нибудь раньше приходилось разговаривать с тигром? Тигры у тебя раньше просили прощения?
— Я вообще с тиграми предпочитаю не разговаривать! — сказала бабушка. — У меня есть с кем поговорить!
— А зря! — сказал тигр из-за двери, — У меня есть что рассказать! И на нескольких языках. Же конпран па? Ду ю андерстенд ми? Яволь.
— С ума сойти, — сказала бабушка, и в этот момент сверху послышался страшный, нечеловеческий визг.
Юлька метнулась было на лестницу, но ее сшиб с ног перепуганный тигр, который кинулся в квартиру и умудрился одним прыжком взлететь на шкаф в прихожей, а между ее ног в коридор проскользнул питон, к счастью, не сваливший бабушку. Падая, Юлька успела увидеть, что на лестнице, пролетом выше, стоит, прижав к животу портфель, общественник Крамаренко и кричит:
— Зарезали! Убили!
— Стыдно! — сказала Юлька, поднявшись на ноги и закрывая дверь. — Кто вас зарезал? Кто вас убил? Вы совершенно здоровый, только трусливый человек.
С этими словами Юлька захлопнула дверь и услышала с лестницы приглушенный крик:
— Я так не оставлю! Я буду жаловаться!
Юлька обернулась.
Бабушка уже прошла в комнату, тигр мягко спрыгнул со шкафа и прижался к стене небольшой прихожей, заполнив собой все свободное пространство, а питон спокойно дополз вслед за бабушкой до двери в комнату, постучал треугольной головой о раму двери и сказал своим воспитанным мягким голосом:
