Кровь за кровь - [5]

И снова текила. Уже другая. Под десерт… Что-то очень липкое и сладкое, из слоеного теста. Очень трудно не заляпать юбку и не обсыпать крошками, но Алена старается. Она отлично держится, только хохочет чаще обычного и постоянно трогает пальцами щеки, которые становятся все горячее и горячее. Антон предлагает заглянуть к нему домой, где он покажет Алене что-то любопытное. «Что именно?» — спрашивает она, подозрительно уставившись на него. Он объясняет, что установил настоящую джакузи три на три. Разве это возможно? В городской квартире? Оказывается, возможно, хотя пришлось укрепить пол, снести несущую стену, установить новую, более прочную, и полностью заменить трубы во всем подъезде. Еще Антон подробно рассказывает про какой-то совершенно замечательный бойлер, но это уже не в ресторане, это уже в такси.

То, что Алена едет в гости к перспективному заведующему международным департаментом, кажется ей таким же логичным и естественным, как то, что ни она, ни он не воспользовались своими машинами, потому что оба довольно пьяны.

Раз — и дорога промелькнула. Два — и они поднялись на четвертый этаж. Три — и они уже находятся в квартире Переверзина, наполовину отремонтированной, а наполовину лежащей в руинах. В необъятной ванной комнате все вымыто, но кафельные поверхности все еще присыпаны пылью и крошкой.

Хочет ли Алена (стоящая с бокалом в руке) опробовать джакузи? Предложение воспринимается ею как повод увидеть анатомические особенности Антона Переверзина, которые по-прежнему волнуют ее воображение. Она нисколько не опасается того, что ее будут разглядывать тоже, и того, чем все это может закончиться. Она кажется себе очень предусмотрительной, трезвой и хитрой.

Пока набирается вода, они перешучиваются, немножко флиртуют и вспоминают разные забавные случаи с эротическим подтекстом. И, конечно, выпивают между делом. Алена налегает на ликер. Он очень вкусный, и градусы совсем не ощущаются.

Когда дело доходит до погружения в испаряющуюся воду, Антон предлагает Алене принять ванну первой. «Потом поделишься впечатлениями», — говорит он.

Она колеблется, тогда он пожимает плечами: «Я не настаиваю. Просто жалко, что столько воды пропадет напрасно. Ведь выпускать придется. Не брошу же я тебя одну, пока буду плескаться».

«Заботишься об экологии?»

«Как же иначе в наше время?» — удивляется Антон.

«Ладно, не пострадает твоя экология, — решается Алена. — Только учти, я закроюсь изнутри».

«Настолько мне не доверяешь?»

«Не хочу, чтобы были какие-то недоразумения».

«Договорились. Только сначала я тебе кофе принесу».

«Нет! Я не пью кофе на ночь», — спохватывается Алена.

«Это лучший способ протрезветь и не уснуть в воде, — говорит Антон наставительно. — Не волнуйся, я не буду смотреть. Мне это давно…»

Оборвав фразу на полуслове, он машет рукой, давая понять, что женские прелести его не волнуют. Алене становится обидно. Она великолепно сложена и гордится своей фигурой, от макушки до по-детски гладких и розовых пяток. «Ты у меня помашешь, Антоша, — мстительно думает она. — Захлебнешься слюной, но ничего тебе не обломится. Не люблю таких самоуверенных. Думает, что я прямо таю вся от радости, что до меня снизошел начальник департамента. Ну и что с того, что тебя выбрали членом правления? Какая мне с того польза?»

«Член правления», — повторяет про себя Алена, хихикает и начинает раздеваться. Ее слегка покачивает, а потому все ее движения точны и выверены. Что-что, а контролировать себя она умеет. И ей просто необходимо иногда расслабиться. Снять стресс.

Антон Переверзин деликатно стучится, прежде чем войти. Алена разрешает ему войти и… Вот с этого момента память начинает давать сбои. Кофе! Кажется у него был какой-то странный привкус. После нескольких глотков Алена не протрезвела, а наоборот опьянела до безобразия. Сопротивлялась ли она, когда Антон усаживал ее в бурлящую воду? Вряд ли. И не стала протестовать, когда он залез тоже. Ей вдруг стало все равно. И безразлично, как он сложен, что говорит и что делает.

Наклонился… Смеется, треплет за щеку. Голова Алены безвольно болтается. Антон подносит к ее губам чашку, вливает остатки кофе. Гущи нет, только жидкость. Запах настораживающий, незнакомый. Глаза то ли слипаются, то ли временами слепнут… Опять крупный план лица Переверзина. Он что-то спрашивает, настойчиво добиваясь ответа. Алена хохочет. Тяжесть и сонливость прошли, сменившись ощущением эйфории. Переверзин одобрительно улыбается, опять говорит. Не слушая, она впивается в его рот своими губами. Ей ужасно нужен мужчина. Так сильно, что Алена не может совладать с собой.

Такого с ней прежде никогда не случалось, ни с трезвой, ни с пьяной. Она перестала принадлежать себе. Совсем. Ее тело отказывалось подчиняться мозгу, живя какой-то своей отдельной, самостоятельной жизнью. Плохо то, что Алена не отключилась. Судя по ощущениям, она занималась сексом, причем весьма активно. И еще одно наблюдение: вряд ли Антон Переверзин — половой гигант, как о нем говорят. Никаких признаков, указывающих на это. Алена потрогала себя, провела языком во рту, поморщилась и поняла, что ей нужно срочно помыться и почистить зубы.