Кровь слепа - [113]

— Можно взять крупным планом ее лицо, загрузить снимок в компьютер и переслать его в полицию нашим экспертам по организованной преступности Кортесу и Диасу.

— Кто, ты думаешь, она такая?

— Судя по тому, как Кортес описывал подругу Виктора Беленького, говоря, что она «чудо как хороша», дамочку эту стоит проверить, — сказал Фалькон.

Феррера метнулась было к компьютеру, но охранник посоветовал ей не трудиться. Он сам укрупнил снимок и переслал его Диасу. Через тридцать секунд последовал ответ: Диас удостоверил личность Исабель Санчес, в качестве их агента выступающей под кличкой Кармен.

— Таким образом, серб Станислав Янкович на самом деле есть не кто иной, как Виктор Беленький, правая рука Леонида Ревника, — сказал Рамирес. — У вас снаружи имеются камеры, чтобы проследить их путь от главного входа к номерам так, чтобы переснять его лицо?

— В гараже они уже нам недоступны, — сказал начальник охраны, — но каждого подходящего к номеру камера видит.

— Должно быть, это такси с Алехандро Спинолой подъезжает к воротам, — сказала Феррера.

— Что вам полагается делать сейчас по сценарию? — спросил Рамирес.

— Ему надо показаться камере и, назвав себя, сказать, по какому делу прибыл, — ответил начальник охраны.

Алехандро Спинола вылез из такси и, нажав зуммер переговорного устройства, назвался. Ворота открылись, и его пропустили в приемную.

Исабель Санчес к тому времени уже получила ключ от номера и вернулась в машину, которая, отвезя ее к номеру, вернулась и скрылась в гараже. Алехандро Спинола прошел в приемную. Такси возвратилось к воротам.

— Мы и приемную можем просматривать, — сказал охранник. — В конфликтных ситуациях.

Дежурный у монитора нажал на кнопку. Стало слышно, как Спинола просит переговорить с Антонио Рамосом. Дежурный на ресепшн переключил звонок, и Спинола с Рамосом о чем-то неслышно поговорили. Дежурный вызвал коридорного.

— Как думаете, что происходит? — спросил Рамирес.

— Думаю, это означает, что русские купили Спинолу с потрохами и, возможно, довольно давно, — сказал Фалькон. — Они сообщили ему, кто запечатлен на дисках, и он собирается извлечь из этого максимум возможного.

— Действуя шантажом, склонить консорциум «Ай-4-ай-ти»/«Горизонт» к принятию условий русских? — сказал Рамирес. — Что-то поздно он за дело принялся.

— А подтолкнуть их может только необходимость подписать контракт, — сказал Фалькон. — У них будет сорок пять минут на то, чтобы сдаться русским, потому что Фалленбах уже дышит им в затылок. Вот это и есть, как я думаю, «пристать с ножом к горлу».

Появившийся коридорный повел Спинолу по тропинке. Из своего номера показался Виктор Беленький с зажженной сигаретой. При виде Спинолы он кивнул.

— Сделай-ка крупный план Беленького, — попросил Фалькон, — и перешли его Диасу, пусть на всякий случай проверит еще разок.

Даже в черно-белом варианте Беленький выглядел внушительно — широкоскулый блондин, крепкие, как у дикого зверя, мускулы бугрятся под белой рубашкой и черными брюками. Он картинно прохаживался перед входом, лениво покуривая, вдыхая вечернюю прохладу. Спинола вошел к нему в номер. Через несколько минут последовал ответ Диаса — он подтвердил, что так называемый серб есть не кто иной, как Виктор Беленький.

— Обрати внимание на настроение Вальверде, — заметил Рамирес.

Хуан Вальверде, эта крупная шишка в компании «Ай-4-ай-ти», вышел из номера, сжимая кулаки в карманах купального халата, широко распахнутого, так что видны были плавки. Челюсть его была решительно выдвинута вперед, брови насуплены, и вид он имел самый грозный. Таким он прошел в номер Антонио Рамоса.

— Кое-что из неприятных новостей он уже слышал, — сказал Рамирес.

Виктор Беленький закурил третью сигарету и вдруг замер. События набирают обороты: Хуан Вальверде покидает номер в халате, теперь плотно запахнутом, и с видом уже не столько угрожающим, сколько испуганным. За ним следует Антонио Рамос. Он остолбенело глядит прямо перед собой, словно не веря, что все это происходит с ним на самом деле. Быстрым шагом они устремляются в номер Альфредо Мансанареса.

— Я бы на их месте сейчас не стал впутывать банкира, — сказал Рамирес. — А ты как считаешь?

— Не знаю, как сформулировал Спинола условия русских и что он им сказал, — ответил Фалькон. — Вальверде и Рамос, должно быть, в хороших отношениях с банкирами, если не с самим Мансанаресом лично. Они либо попытаются убедить его, либо напомнят ему прежнее соглашение, существовавшее между его предшественником Лукрецио Аренасом и русскими.

Судя по всему, Виктор Беленький был доволен тем, как идет дело. Он бросил сигарету и, не вынимая рук из карманов, раздавив ее, отфутболил окурок на газон.

— Вы ожидаете здесь каких-то серьезных насильственных действий? — спросил начальник охраны, почувствовав царившее в комнате напряжение.

— По нашим сведениям, мы имеем дело с людьми совершенно непредсказуемыми, — сказал Фалькон.

— Но здесь же только один из их шайки, не так ли?

— Нам это неизвестно, — отвечал Фалькон. — Мы не располагаем фотографией Леонида Ревника и имеем лишь старое тюремное фото Юрия Донцова, хотя у него должна быть заметна татуировка, если удастся ее разглядеть. Моментально узнать мы можем только одного мафиози, бывшего тяжелоатлета Никиту Соколова.