Кровь - [29]

— Хорошо. Меня пока ни для кого нет. Даже для высших, — добавил он.

— Поняла.

Он уже хотел вернуться к девушке, чье тело отчетливо вырисовывалось на ковре, но тот же голос проговорил:

— Бес в ребро, Евгений Дмитриевич?

— Кто здесь? — напряженно вглядываясь во все уголки кабинета, спросил Кольский.

— Ха-ха-ха, — томно рассмеялась Анжела.

— Чего ты смеешься, — вскинулся тот, заглядывая под стол, — ты что, ничего не слышишь?

— Вы такой забавный, — сказала она, перебирая свой локон.

— Что во мне такого забавного? — он начал серьезно нервничать.

— Вскочили почему-то, не получив того, ради чего старались, бегаете по кабинету, задаете какие-то вопросы в пустоту.

— Ты, действительно, ничего не слышала? — Евгений Дмитриевич внимательно посмотрел на нее.

— Кроме вашего голоса, ни-че-го, — по слогам сказала она и встала.

— Странно, странно, — проговорил он, немного успокоившись, и занял свое кресло, с удовольствием наблюдая, как девушка одевается.

Застегнув платье, Анжела прикурила сигарету и снова села в прежнюю, откровенную позу.

— Кофе бы, — вздохнула она.

Кольский снова нажал кнопку селектора, не отводя глаз от ног своей визави, и сказал:

— Верочка, два кофе, пожалуйста.

— Хорошо, Евгений Дмитриевич.

— Так ты говоришь каменный? — вернулся он к разговору, прикуривая вслед за ней.

— Как вот эта стена, — слабым движением стукнула она над головой.

— Что же потом?

— Потом подошли Вадик с Колей, и мы поехали к вам.

— Ко мне?

— Ну да, вы же искали Кудрина?

— Да, искал.

В дверь вошла секретарь и походкой фотомодели продефилировала к столу шефа, поставила на него кофейник с чашками, налила и подала одну из них Евгению Дмитриевичу, а другую поставила перед Анжелой на журнальный столик, окинув всю ее взглядом, полным ярости. Та наблюдала за ней с легкой улыбкой и ответила на испепеляющий взгляд еще большим радушием.

Когда Верочка вышла, Анжела опередила Кольского с вопросом:

— Интересно, она хороша в постели?

Евгений Дмитриевич поглядел на нее и рассмеялся:

— А ты все-таки стерва!

— Нет, в самом деле, мне же интересно. Какая у нее, например, грудь? Слабая или упругая?

Этот вопрос заставил мужчину покраснеть, что и вывело его на чистую воду:

— А-а, — сказала девушка, — все-таки упругая. Я так и думала.

— Анжела, — укоризненно покачал головой Кольский, — ну, что за вопросы?

— Мне кажется, что мы и втроем могли бы неплохо провести время. Она мне понравилась. Я люблю рыжих.

— Что, прямо сейчас?

— Ну, все зависит от сил, если они у вас остались, конечно. Ковер большой, мягкий. Мы вполне поместимся. Тем более вам необходимо закончить начатое дело.

Евгений Дмитриевич едва не задохнулся от нарисованного образа и расслабил узел галстука.

— Анжела, перестань.

— Позвать ее?

— Я…

Анжела встала и вышла из кабинета. Кольский не мог пошевелиться. Через несколько секунд обе девушки вернулись.

— Слушаю вас, Евгений Дмитриевич, — сказала секретарь.

— Я…

— Верочка, Евгений Дмитриевич хочет с нами обеими заняться любовью прямо здесь и сейчас. Я не против. А вы? — объяснила брюнетка положение дел.

Цвет лица секретарши начал походить на цвет ее волос. Подойдя к ней сзади, Анжела провела руками по ее животу и бедрам, приговаривая:

— А ты сексуальная. Я люблю такие тела. И запах «Може нуар» на других женщинах мне нравится.

Она вытащила кофточку из юбки девушки, а та все еще не знала, как реагировать на происходящее. Только прикосновение к шее губ брюнетки заставило ее фактически сдаться и откинуть голову, подставляя себя под новые поцелуи. Через минуту она уже стояла в одном нижнем белье, а Евгений Дмитриевич все не мог прийти в себя.

Еще через некоторое время обе девушки лежали в объятиях друг друга, нежно обнимаясь и покрывая друг друга поцелуями. Не выдержав этой сцены, Кольский встал и дрожащими от нетерпения руками начал снимать брюки, однако это занятие снова прервал знакомый голос:

— У вас, Евгений Дмитриевич, скоро кровь отнимут, а вы все женщинами балуетесь. Ну-ну!

«Кровь? — подумал Кольский, — какую кровь? Мою или донорскую?».

— А это зависит от вашего поведения, которое мне пока очень не нравится. Не соответствуете вы, так сказать, моему представлению о человеке, который обладает вашей должностью и могуществом.

Евгений Дмитриевич вернул штаны на место и выдохнул:

— Все, девочки, хватит! Я обеих вас очень люблю, но мне нужно работать.

Пока они одевались, Кольский сидел, закрыв глаза рукой, чтобы не видеть их обнаженных тел, раздумывая над голосом в своей голове и в то же время сдерживая свою страсть.

Через пару минут Анжела произнесла:

— Что-то не так, Евгений Дмитриевич?

— Анжела, — отнял он руку от лица, — мне нужна вся информация. Давай поговорим без твоих завихрений. Верочка, — обратился он к секретарше, — извини, но нам нужно поговорить вдвоем.

Рыжая фотомодель, улыбнувшись Анжеле, с достоинством вышла из кабинета.

— Все, успокойся! — сказал Кольский то ли девушке, то ли себе и с удивлением обнаружил, что ничего под ее одеждой он не видит — платье лежало аж на коленях.

— Я вся внимание, — откликнулась брюнетка.

— Рассказывай, что было дальше.

— Хм, дальше. То есть мы ехали, да?

— Да.

— Ну, по дороге я вышла купить воды, а когда вернулась, Кудрин уже был один в машине.