К счастью, больше старший дознаватель и его люди в Раунштаге не появлялись.
-Видно ему захотелось прикючений, и он отправился на войну. -продолжил рассказ капитан стражи. -Ведь он считал себя опытным бойцом, и был уверен, что только подтвердит свою славу непобедимого борца с нечистью. Вот только он оказался на деле не таким уж умелым, потому что вернулся из Алдании без правой руки.
Побыв в Лангдорфе немного, он собрал отряд из самых опытных бойцов ордена и опять отправился в вашу страну с каким-то секретным поручением Альбрехта, где и сгинул окончательно. Не то чтобы я сильно любил алданцев, я и сам немало воевал с ними, но тому, кто оттяпал Мейеру руку, я бы охотно сказал спасибо.
Римар и Рюг переглянулись, но ничего не сказали.
Оливия стояла в самой высокой башне Раунштага. Внизу, словно муравьи, суетились люди. Весна уже набрала полную силу и вступила в свои права. На лежащих за замком полях заканчивали сев крестьяне, с юга вернулись птицы. Дальше за полями темнел лес, в каждом уголке которого кипела жизнь, порой незаметная для людских глаз. Под теплым ласковым солнцем и на полянах, покрытых нежной светло-зеленой травой, и в глухой непролазной чаще совершалось таинство зарождения новой жизни. Птицы и звери были во власти весеннего безумия. Люди не слишком отставали от своих неразумных собратьев.
Вечером во дворе замка можно было наткнуться на какую-нибудь влюбленную парочку. На следующий день многие служанки зевали и отвечали невпопад, солдаты пропускали удары, нарядные камзолы слуг были застегнуты вкривь и вкось. Обычно Оливия глядела на все это сквозь пальцы, но в этот раз ее все раздражало. Кажется, она сама того не понимая, тоже заразилась весенней лихорадкой.
Ее мучала непонятная тоска и тревога. Вечерами она как можно дольше не ложилась спать, внезапно возненавидев свою роскошную, но пустую кровать. Когда же ей удавалось заснуть, то сны снились такие, что только за них можно было угодить на костер!
Ей было всего двадцать лет, и до сих пор она полагала, что все происходящее между мужчиной и женщиной в темноте супружеской спальни - это не слишком приятная, хотя и неизбежная обязанностьЭто можно вытерпеть, но мечтать об этом. . Однако то, что творилось в ее снах, вовсе не было неприятным.
Очнувшись от ночных видений, она со стыдом вспоминала горячие поцелуи и сильные мужские руки, склоняющееся над ней лицо то ли ангела, то ли демона с синими глазами. Вот и сейчас, вспомнив вчерашний сон, она ощутила, как жаркий румянец заливает смуглые щеки. Да что же с ней творится, неужели она влюбилась в своего странного спасителя? Он чужестранец, правда Готхейм только что заключил с Алданией вынужденный мир.
И он сильно отличается от обычных людей, достаточно вспомнить, что помогло ему исцелиться. Гизела упорно твердит, что он опасен, что расплата за любовь такого, как он, для человеческой женщины-ее кровь, и возможно даже жизнь!Но может быть, это того стоит. Кроме того, по словам Римара жена его друга-вовсе не вампирша...
Мысли о женщине, которая где-то далеко также не спит ночами и, уложив непослушных малышей, смотрит в темное окно, сходя с ума от беспокойства за мужа, слегка охладили Оливию. Она вдруг вспомнила, с какой нежной тревогой Рюдигер говорил о о своей любимой, и ей стало невыносимо грустно. Вздохнув, она отвернулась от окна и поспешила прочь из башни.
Женское коварство
Мрачное здание главного управления Святой инквизиции располагалось на краю города за высоким каменным забором. Здесь было основное здание, где вновь прибывших вписывали в специальную книгу и, тщательно обыскав, передавали дознавателям, а если нужно, то и палачам. Надо сказать, такая необходимость возникала почти всегда. Новоиспеченные ведьмы и еретики весьма упорно стояли на своем, отказываясь признаваться в своих богопротивных деяниях, и работы у мастеров пыток было немало.
Работа дознавателей требовала немало упорства и изобретательности, а также грамотности и аккуратности. Все результаты допроса тщательно фиксировались на бумаге и складывались в довольно пухлые папки. Когда наконец вина была доказана, преступник получал по заслугам, то его личное дело отправлялось в архив, находящейся в подвале здания.
Большинство тех, кто трудился здесь на благо церкви и государства, были монахами ордена Святого Доминика и жили в соседнем трехэтажном здании. Кроме дознавателей, писарей, пыточных дел мастеров, у инквизиции были и свои солдаты. Все они были неплохо подготовлены, владели всеми видами известного оружия и имели в своем арсенале стрелы и мечи, покрытые серебром. Но последнее время это дорогостоящее оружие пылилось без дела. В Готхейме похоже не осталось ни одного вампира и оборотня.
Кроме архива, здесь было и подземное хранилище огромного количества разных необычных артефактов, которые обладали весьма необычными свойствами. Волшебные амулеты, магические книги, хрустальные шары гадалок и загадочные кристаллы, все это хранилось за дубовой обитой железом дверью в подвалах основного здания, а ключ был находился у епископа.
