Кровь пьют руками - [20]
Игорь кивнул — серьезно, без улыбки.
— М-много… Знаете, в XII веке халиф М-мансур как-то обмолвился, что обилие мечетей — это свидетельство б-близости Судного Дня. Так вот, об этом самом Судном Д-дне. Вчера вы д-дали мне журнал. П-признаться, не спал полночи, штудировал. В немецком не силен, пришлось звать д-демона, то есть искать словарь в Интернете…
В этот миг я ощутила себя господином Изюмским — мои извилины дружно издали жалобный скрип. Журнал? Словарь? Но тут, видать, сам пророк Наум снизошел и наставил — на ум. «Шпигель»! Я подарила ему «Шпигель» с письмом гражданина Егорова!
— В-вы сами читали, Ирина?
— Что? — очнулась я. — Увы, не успела. У меня тоже с немецким слабовато.
— Т-там, как мне кажется, не очень удачный перевод, н-некоторые мысли, так сказать, смазаны, но главное понять можно. Знаете, б-батюшка оказался гораздо умнее, чем думалось. Вы действительно не читали?
Внезапно я уловила его взгляд — и замерла. Серые глаза смотрели без тени улыбки, холодно, сурово.
— Нет! — Я даже подалась вперед, словно чем-то провинилась перед сероглазым Магом. — Но если надо…
Он улыбнулся, ямочка на подбородке стала глубже, и я облегченно вздохнула. Почудилось!
— К-конечно! Я т-только сниму ксерокс, еще не успел. Да, батюшка умен, и весьма. Его эсхатология, можно сказать, железная.
— Про Армагеддон? — осмелилась поинтересоваться я.
— У батюшки свой в-взгляд на Армагеддон. И очень любопытный. П-причем он пришел к нему исключительно на, так сказать, церковном м-материале, что вообще уникально. Ну, в-вы потом почитаете.
— Расскажите, Игорь! — взмолилась я. — Все-таки вы — специалист!
Ал! Язычок прикушен. Еще не хватало добавить: «А я — просто внедренный сотрудник».
Бусинки на четках забегали быстрее. Улыбка исчезла, тонкие губы на миг сжались.
— Если в самом к-кратком виде, то получается так. Мир Б-божий был сотворен единым и имел б-больше реальностей, чем н-наш. Но грехопадение разбило его на части: н-небо, то есть обитель светлых духов, землю — так сказать, н-нашу юдоль; естественно, ад и еще многое — п-помельче. Например, сфера «м-малых народцев», если пользоваться термином моего любимого Саймака. П-причем дробление шло постепенно, достигнув к-кульминации где-то два-три века назад. Пока улавливаете?
Я кивнула — и не только из вежливости. Об этом мне уже рассказывали. Очень давно, когда у меня еще не хватало мозгов, чтобы понять такое. Саша, Саша, почему тебе досталась такая дура! Мне бы слушать, слова не пропуская!
— Итак, иные реальности отпали, и человека, так сказать, Ад-дама, заперли в земной юдоли. Но, как известно, Господь обещал вернуться. И не п-просто, а во славе Своей. П-понимаете намек?
Понимаю ли я? Наверное, понимаю. Все-таки я не только баба в мундире, но и его «коллега».
— Отец Александр хочет сказать, что Второе Пришествие — это воссоединение всех реальностей?
— Именно! — Игорь быстро кивнул. — Причем, к-как и обещано, все сие будет происходить незаметно, яко тать в нощи. И небезболезненно. Отсюда — Армагеддон, бледные к-кони, стрекозы с реактивными двигателями. Однако же все сие д-должно благополучно завершиться к славе Господней; если мы. Ад-дамы, в очередной раз не нашкодим.
Четки исчезли, в руках Мага появился знакомый журнал. Зашелестели страницы.
— В-вот! Это, пожалуй, самое интересное. Второе Грехопадение как угроза П-прекрасному Новому Миру.
— Грехопадение? — поразилась я. — Это когда Адам, Ева…
— …И д-древо. Совершенно верно. Отец Александр исходит из того, что Грехопадение состояло в отказе смиренно п-принимать дары Божьи и переходе к их, так сказать, интенсивной эксплуатации. И вот сейчас м-мир творится заново, и вновь Адам на перепутье. Тут батюшка уже явно п-прощается с каноническим православием. Он считает, что все здешние к-камлания: иконки, булочки, отрывные молитвы — это, так сказать, к вящей славе Б-божьей. В Новом Мире — н-новые обряды. А вот нечто иное — это опасно.
Игорь замолчал, словно давая мне время осмыслить. «Иное»? Уж не кровь ли это во славу самозванного «боженьки»? Не право на убийство для «ганфайтеров»?
— В этом случае Новый Мир, не успев сформироваться, н-начнет распадаться, апокалиптический взрыв, революция вместо эволюции. И будто он уже наблюдал некоторые, как считает, опасные п-проявления.
Не только он. Я тоже кое-что успела заметить. И даже черточки нарисовать. Что-то неладно в Прекрасном Новом!..
— Вот т-такая теория! Н-не очень оригинально, зато вполне в христианском д-духе. Впрочем, о таком толковали не одни п-последователи Плотника.
Я задумалась. Да, не ново. Все это я слышала, и довольно давно. Только Саша говорил не про железных коней и не про звезду Полынь…
— И еще г-господин Егоров зацепил краешком одну очень интересную идейку. К-краеш-ком — только намекнул… Он считает, что загадочное «излучение», к-которое десять лет ищет Семенов-Зусер и найти не может, действительно существует. Т-точнее, это не совсем излучение. Речь, п-по мнению отца Александра, идет, как»он выразился, о «черной н-ноосфере». П-попросту говоря — некросфере.
Попросту! Я только вздохнула. Игорь улыбнулся:
— Честно г-говоря, на первый взгляд — д-дикость. Энергия мертвых, погибших при к-катастрофе (а также мертвых из в-времен более отдаленных, в связи с дырами некросферы из-за Большой Иг-грушечной), подпитывает город…
В Японии царит Эпоха Воюющих Провинций. Все сражаются со всеми, горят крепости и монастыри, вороны пируют на полях боев. Монах-воин Кэннё, настоятель обители Хонган-дзи, не может больше видеть этот ужас. Он просит будду Амиду сделать что-нибудь, что прекратило бы кровопролитие, и милосердный будда является монаху. Дар будды изменит всю дальнейшую историю окрестных земель, превратив Страну Восходящего Солнца в Чистую Землю. Вскоре правительство Чистой Земли учредит службу Карпа-и-Дракона, в обязанности которой войдут разбирательства по особым делам, связанным с даром будды.
Кто не слышал о знаменитом монастыре Шаолинь, колыбели воинских искусств? Сам император благоволит к бритоголовым монахам – воинам в шафрановых рясах, чьи руки с выжженными на них изображениями тигра и дракона неотвратимо творят политику Поднебесной империи. Но странные вещи случаются иногда в этом суетном мире Желтой пыли…Китай XV века предстает в книге ярким, живым и предельно реалистичным. Умело сочетая традиции плутовской новеллы с приемами современной прозы, тонкую иронию и высокую трагедию, динамичный сюжет в духе «Путешествия на Запад» – с оригинальными философскими идеями, авторы добиваются того, что вращение Колеса Кармы предстает перед читателем в абсолютно новом свете.
Миф о подвигах Геракла известен всем с малолетства. Но не все знают, что на юном Геракле пересеклись интересы Олимпийской Семьи, свергнутых в Тартар титанов, таинственных Павших, а также многих людей - в результате чего будущий герой и его брат Ификл с детства стали заложниками чужих интриг. И уже, конечно, никто не слышал о зловещих приступах безумия, которым подвержен Великий Геракл, об алтарях Одержимых Тартаром, на которых дымится кровь человеческих жертв, и о смертельно опасной тайне, которую земной отец Геракла Амфитрион, внук Персея, вынужден хранить до самой смерти и даже после нее.Содержание:Андрей Валентинов.
Силы Света и силы Тьмы еще не завершили своего многовекового противостояния.Лунный Червь еще не проглотил солнце. Орды кочевников еще не атаковали хрустальные города Междумирья. Еще не повержен Черный Владыка. Еще живы все участники последнего похода против Зла — благородные рыцари и светлые эльфы, могущественные волшебники и неустрашимые кентавры, отважные гномы и мудрые грифоны. Решающая битва еще не началась…Ведущие писатели, работающие в жанре фэнтези, в своих новых про — изведениях открывают перед читателем масштабную картину непрекращающейся магической борьбы Добра и Зла — как в причудливых иномирьях, так и в привычной для нас повседневности.
Закон будды Амиды превратил Страну Восходящего Солнца в Чистую Землю. Отныне убийца жертвует свое тело убитому, а сам спускается в ад. Торюмон Рэйден – самурай из Акаямы, дознаватель службы Карпа-и-Дракона – расследует случаи насильственных смертей и чудесных воскрешений, уже известных читателю по роману «Карп и дракон». Но даже смерть не может укротить человека, чья душа горит в огне страстей. И теперь уже не карп поднимается по водопаду, становясь драконом, а дракон спускается с небес, чтобы стать карпом.
Закон будды Амиды гласит: убийца жертвует свое тело убитому, а сам спускается в ад. Торюмон Рэйден, самурай из службы Карпа-и-Дракона, расследует случаи насильственных смертей и чудесных воскрешений. Но люди, чья душа горит в огне страстей, порой утрачивают облик людей. Мертвые докучают живым, в горной глуши скрываются опасные существа, а на острове Девяти Смертей происходят события, требующие внимания всемогущей инспекции тайного надзора. Никого нельзя убивать. Но может, кого-то все-таки можно? Вторую книгу романа «Дракон и карп» составили «Повесть о голодном сыне и сытой матери», «Повесть о несчастном отшельнике и живом мертвеце» и «Повесть о потерянной голове».
Это кроссовер по мотивам двух фэнтэзи-вселенных: мира Льда и Огня (смесь оригинального Мартина и сюжета сериала «Игра Престолов») и говардовской Хайбории. Слияние миров происходит в момент сериальной высадки Дэйнерис на Драконьем Камне. В Хайбории в этот момент происходят события «Часа Дракона»: Аквилония оккупирована соседней Немедией, в союзе с воскресшим чернокнижником Ксальтотуном, Конан выехал из оставшейся ему верной провинции Пуантен на юг, в разоренное гражданской войной королевство Зингару, чтобы перехватить купца везущего магический талисман «Сердце Аримана».
Что ни день у начинающей магички, то что-нибудь неожиданное. А что-нибудь неожиданное, как известно, редко оказывается чем-то приятным. А если накануне большого праздника сниться страшный сон, то это почти наверное значит, что придется кого-то спасать. Главное, чтобы потом нашелся кто-то, кто будет спасать ее…
Алекс и Кэллум просто хотят быть вместе, просто хотят любить друг друга, но это невозможно. Они по-прежнему не могут общаться без волшебного амулета, и с каждым днем девушке кажется, что эта пытка наконец разрушит их отношения. Как можно любить кого-то, если даже обнять его нет возможности? Кэллум бессилен помочь ей, он призрак, пришедший из другого мира. Мира, который сделает все, чтобы вернуть его назад и наказать. Теперь на кону не только их любовь, но и жизнь.
Для дедушки Фэнга и его внучки призраки и демоны — дела обычные, прямо скажем. Гораздо сложнее избежать внимания убийц и мафии. Все имена и названия выдуманы, все совпадения случайны. Из предупреждений — нехронологическое повествование и насилие. Произведение довольно мрачное, жесткое и, вероятно, неприятное, впечатлительным людям лучше его не читать.
Парень, студент, попадает в фильм "Гарри Поттер и узник Азкабана". Книги о Гарри Поттере уже подзабыты, а выдать себя как не-волшебника нельзя — случится что-то очень нехорошее. И нашему герою приходится занимать место под солнцем волшебного мира…
Белые буквы барашками бегут по голубизне экрана, врываются в городскую квартиру архары — спецназовцы, ловят убийц Первач — псы, они же «Егорьева стая», они же «психоз святого Георгия», дымятся на газовых конфорках — «алтарках» приношения утопцам и исчезникам, и звучит в эфире срывающийся вопль: «Всем! Всем, кто нас слышит! Мы — Город, мы гибнем!..»Удивительное соавторство Г.Л.Олди и Андрея Валентинова — и удивительный роман «Нам здесь жить», где играют в пятнашки быль и небыль...