Кровь пьют руками - [19]
Да, плохо. Считай, испортила себе субботний вечер. Неделю назад тоже работала допоздна, пришлось заниматься алкашом Молитвиным, свидетелей опрашивать; и вот снова субботний вечер, настроение -самое паскудное…
Я включила компьютер, но почты не было. С Голицыными явно вышла неувязка. Я представила себе, как Пятый рычит на перепуганных клерков, как лично берет энциклопедию на букву "Г", и почувствовала себя немного легче. Совсем немного.
Впрочем, рецепт хорошего настроения я знала: горячая ванна, две рюмки коньяка — и пластом на кровать. Закрыть глаза, руки вдоль тела. Полчаса — и все пройдет. То есть проходит.
Иногда.
Я расстегнула мундир, вспомнила об обязательной свечке Николе Мокрому (дабы вода была теплее), с тоской поглядела на уже привычные разводы на потолке…
Звонок — громкий, протяжный.
В дверь.
Первая мысль, естественно, самая скверная. Стрикулист и его начальники оказались чересчур обидчивыми, доллары уже лежат в почтовом ящике, Никанор Семенович подмахнул ордер…
Стоп!
Я застегнула мундир. Прошла в комнату, открыла ящик стола, где притаился браунинг. Взять? Нет, сначала спросим.
К двери пришлось подходить так же, как днем раньше к жилищу алкаша Залесского — по стеночке. Вдруг эти идиоты решили разыграть «сопротивление при аресте»? Кто знает, может, у них свой «боженька» имеется — который Первач-псов отводит?
— Кто?
Если «телеграмма» или «газовый надзор» — тогда по схеме. Тоже стандартная процедура, но на свой лад. Пятерых положу — не меньше.
— Это я, Ирина! В-волков. Если вы заняты…
О Господи!
Почему-то в первый миг я испугалась. Даже больше, чем если бы стали ломиться в дверь. Но затем испуг сгинул, и я поняла: низких лекарств от плохого настроения уже не требуется. Игорь! Как хорошо!
— Я не занята! Сейчас!
В руке Маг по имени Истр держал букет лиловых хризантем, в другой — большой пакет, за спиной — гитара в знакомом зеленом чехле.
— В-вам!
Не выдержала — ткнулась лицом в цветы. Боже. мой, как хорошо!
— Спасибо, Игорь! Но Так нельзя, вы меня совсем избаловали… Проходите, проходите!
И только тогда, когда он переступил порог, я сообразила. То есть я ничего не сообразила, просто поймала его взгляд.
Форма!
Ты же в форме, дура! В синей, прокурорской форме, с погонами, с Фемидой в петлицах. Еще бы браунинг взяла! В зубы.
Прокол. Провал. Все!
— Вас форма удивляет?
Удивляет? «Сэр, а не странно ли вам, что этот джентльмен зачем-то встал на табурет и намыливает петлю? Ничуть, сэр, я тоже чистоплотен!»
— П-почему удивляет? — Игорь вновь улыбается, и у меня отпускает сердце. — Где вы работаете, я, т-так сказать, в курсе… а форма вам, между прочим, очень идет. Как сказал бы один отрицательный исторический п-персонаж, «чегтовски»! Или даже «архичегтовски»!
Заступница-Троеручица, ну конечно! Не полные же идиоты те, кто его готовил! Пятый, конечно, идиот, но есть еще Девятый…
— Я вам, Ирина, с-слегка завидую. Быть п-прокурором в этакой фольклорно-мифологической реальности! За г-год, уверен, можно набрать материала на д-докторскую, минимум.
Остается согласиться, улыбнуться и направиться за вазой. Хризантемы, Господи! Никогда в жизни мне не дарили хризантем!
Между тем Игорь нерешительно топчется в передней, явно не зная, куда девать пакет. Наконец осторожно ставит его в угол.
— Пицца, — сообщает он, уловив мой удивленный взгляд. — Вчера вы угощали м-меня анчоусной, а я купил с осетриной. Н-надеюсь, не помялась. Хризантемы — это, так сказать, обряд, а вот п-пицца — основа делового ужина, поскольку я потревожил вас исключительно по делу.
Спорить не стала. По делу так по делу. С осетриной так с осетриной.
Впрочем, о деле за ужином Игорь не сказал ни слова, и я мысленно поблагодарила его за подобную чуткость. Мой кивок в сторону коньячной бутылки был проигнорирован, и я (опять мысленно!) устыдилась. Того и гляди, решит, что я пытаюсь его споить!
Наконец на столе появился кофе (спасибо Сурожанину, и на этот раз не оплошал!), Маг откинулся на спинку кресла, осторожно отхлебнул черный дымящийся напиток.
— От-тменно! — констатировал он, и я возгордилась. — Кофе у вас, Ирина, б-божественный, и это не просто похвала, а тонкий намек на то, о чем я хотел с в-вами поговорить.
— О Боге? — удивилась я.
Почему-то вспомнилось: «…боженька у них живой. Понятливый бог…»
— Скорее, о богах.
В его руках появились четки — темные круглые бусины на прочном шнуре. Пальцы привычно заработали: бусинка, еще бусинка, еще…
— Знаете, п-побродил по городу и немного очумел. Ну, к-колоды с иконками, инструкции, так сказать, к к-камланию, «наклейки качества» — эт-то я и раньше видел, у нас их уже целая коллекция. Но вот к-канализационные, извиняюсь, люки…
— Как? — поразилась я.
— Обычные, чугунные. Т-то есть это у вокзала они обычные и на окраинах. А в центре что н-ни люк, то со значком. И н-непростым значком! Прямо к-карты Таро! То есть, конечно, это не Т-таро, знаки другие, но хотел бы я взглянуть на п-план города и прикинуть к-комбинации!
У Мага оказался острый глаз. Столько лет ходила по этим люкам! А хорошо бы с планом города поработать, жаль, времени мало!
— А церкви сосчитали? — улыбнулась я. — Говорят, их у нас больше, чем в Риме.
В Японии царит Эпоха Воюющих Провинций. Все сражаются со всеми, горят крепости и монастыри, вороны пируют на полях боев. Монах-воин Кэннё, настоятель обители Хонган-дзи, не может больше видеть этот ужас. Он просит будду Амиду сделать что-нибудь, что прекратило бы кровопролитие, и милосердный будда является монаху. Дар будды изменит всю дальнейшую историю окрестных земель, превратив Страну Восходящего Солнца в Чистую Землю. Вскоре правительство Чистой Земли учредит службу Карпа-и-Дракона, в обязанности которой войдут разбирательства по особым делам, связанным с даром будды.
Кто не слышал о знаменитом монастыре Шаолинь, колыбели воинских искусств? Сам император благоволит к бритоголовым монахам – воинам в шафрановых рясах, чьи руки с выжженными на них изображениями тигра и дракона неотвратимо творят политику Поднебесной империи. Но странные вещи случаются иногда в этом суетном мире Желтой пыли…Китай XV века предстает в книге ярким, живым и предельно реалистичным. Умело сочетая традиции плутовской новеллы с приемами современной прозы, тонкую иронию и высокую трагедию, динамичный сюжет в духе «Путешествия на Запад» – с оригинальными философскими идеями, авторы добиваются того, что вращение Колеса Кармы предстает перед читателем в абсолютно новом свете.
Миф о подвигах Геракла известен всем с малолетства. Но не все знают, что на юном Геракле пересеклись интересы Олимпийской Семьи, свергнутых в Тартар титанов, таинственных Павших, а также многих людей - в результате чего будущий герой и его брат Ификл с детства стали заложниками чужих интриг. И уже, конечно, никто не слышал о зловещих приступах безумия, которым подвержен Великий Геракл, об алтарях Одержимых Тартаром, на которых дымится кровь человеческих жертв, и о смертельно опасной тайне, которую земной отец Геракла Амфитрион, внук Персея, вынужден хранить до самой смерти и даже после нее.Содержание:Андрей Валентинов.
Силы Света и силы Тьмы еще не завершили своего многовекового противостояния.Лунный Червь еще не проглотил солнце. Орды кочевников еще не атаковали хрустальные города Междумирья. Еще не повержен Черный Владыка. Еще живы все участники последнего похода против Зла — благородные рыцари и светлые эльфы, могущественные волшебники и неустрашимые кентавры, отважные гномы и мудрые грифоны. Решающая битва еще не началась…Ведущие писатели, работающие в жанре фэнтези, в своих новых про — изведениях открывают перед читателем масштабную картину непрекращающейся магической борьбы Добра и Зла — как в причудливых иномирьях, так и в привычной для нас повседневности.
Закон будды Амиды превратил Страну Восходящего Солнца в Чистую Землю. Отныне убийца жертвует свое тело убитому, а сам спускается в ад. Торюмон Рэйден – самурай из Акаямы, дознаватель службы Карпа-и-Дракона – расследует случаи насильственных смертей и чудесных воскрешений, уже известных читателю по роману «Карп и дракон». Но даже смерть не может укротить человека, чья душа горит в огне страстей. И теперь уже не карп поднимается по водопаду, становясь драконом, а дракон спускается с небес, чтобы стать карпом.
Закон будды Амиды гласит: убийца жертвует свое тело убитому, а сам спускается в ад. Торюмон Рэйден, самурай из службы Карпа-и-Дракона, расследует случаи насильственных смертей и чудесных воскрешений. Но люди, чья душа горит в огне страстей, порой утрачивают облик людей. Мертвые докучают живым, в горной глуши скрываются опасные существа, а на острове Девяти Смертей происходят события, требующие внимания всемогущей инспекции тайного надзора. Никого нельзя убивать. Но может, кого-то все-таки можно? Вторую книгу романа «Дракон и карп» составили «Повесть о голодном сыне и сытой матери», «Повесть о несчастном отшельнике и живом мертвеце» и «Повесть о потерянной голове».
Когда-то он был карманником. Теперь никому не нужный мальчишка работает прислугой в таверне маленького городка, обозначенного на карте самой северной точкой. Корабли заходят сюда, только когда сходит лед. Однажды, с началом судоходного сезона, в городе появляется странный незнакомец, швыряющийся деньгами. Паренёк, уставший от побоев, голода и несправедливости, не может удержаться от соблазна и крадет его кошелек. Но в нем оказываются не деньги... За ним начинается охота и он вынужден напрячь все свои силы, чтобы не попасться, остаться в живых, понять во что влип и какую приоткрыл тайну.
Коснувшись глиняного осколка, найденного на берегу океана, я перенеслась в первобытный мир. Там в ходу человеческие жертвоприношения, а местная фауна так и норовит тобой пообедать. Из-за прихоти древнего мага судьба у меня незавидная: выйти замуж за незнакомца или шагнуть в огонь во имя богов. Мужчинам древности неведома любовь, но значит ли это, что мой избранник никогда не полюбит? Я сделаю все, чтобы выучить язык и традиции, ведь только мне известна судьба, уготованная затерянному в океане острову. Но смогу ли я выжить, когда в самом сердце этого мира зреет заговор и он грозит уничтожить эти земли…
Множество людей по всему свету верит в Удачу. И в этом нет ничего плохого, а вот когда эта капризная богиня не верит в тебя - тогда все действительно скверно. Рид не раз проверил это на своей шкуре, ведь Счастливчиком его прозвали вовсе не за небывалое везение, а наоборот, за его полное отсутствие. Вот такая вот злая ирония. И все бы ничего, не повстречай Счастливчик странного паренька. Бывалый наемник сразу же почувствовал неладное, но сладостный звон монет быстро развеял все его тревоги. Увы, тогда Счастливчик Рид еще не знал, в какие неприятности он вляпался.
Побег из дома привел меня к своей судьбе, которая рассыпалась в прах. Книги, книги, везде книги! Одна книга — одна жизнь. И только я смогу установить равновесие.Мой кот вовсе не кот, настоящий отец оказался богом, а я не та, кем родилась. Моя прошлая жизнь вернулась спустя несколько тысяч лет. И я обрела счастье, к которому так долго шла.
Что ни день у начинающей магички, то что-нибудь неожиданное. А что-нибудь неожиданное, как известно, редко оказывается чем-то приятным. А если накануне большого праздника сниться страшный сон, то это почти наверное значит, что придется кого-то спасать. Главное, чтобы потом нашелся кто-то, кто будет спасать ее…
Белые буквы барашками бегут по голубизне экрана, врываются в городскую квартиру архары — спецназовцы, ловят убийц Первач — псы, они же «Егорьева стая», они же «психоз святого Георгия», дымятся на газовых конфорках — «алтарках» приношения утопцам и исчезникам, и звучит в эфире срывающийся вопль: «Всем! Всем, кто нас слышит! Мы — Город, мы гибнем!..»Удивительное соавторство Г.Л.Олди и Андрея Валентинова — и удивительный роман «Нам здесь жить», где играют в пятнашки быль и небыль...