Кровь, пули и Blue Stratos - [62]

Ответа не было. Сэм перехватил револьвер поудобнее.

- Я сказал, прекрати. Верден! Нет смысла продолжать это. Ты слышал, что происходит наверху на палубе? Вся твоя армия уничтожена до последнего. Вот где ты теперь, Верден. Ты зажат в угол. Революция закончилась.

Целясь пистолетом в разные стороны, Сэм начал осторожно передвигаться через машинное отделение. Он услышал, как с грохотом перемещался позади него Джин, а затем сверху раздались быстрые шаги, преследуемые стуком ботинок по металлическим ступеням. Сверху выскочил мужчина в маске - он стащил ее с лица и оказался Майклом Дири, красным и взмокшим, с дикими глазами.

- Где она? - закричал он. - Где она? Где моя малышка?

- Здесь, - сказал Верден холодным спокойным голосом.

Они повернулись, подняв оружие - Сэм, Джин и Дири, все по очереди, и все направили пистолеты на Вердена, как только он показался, толкая перед собой Мэри. Девочка двигалась неловко, трясясь, как от сильного холода, делая крошечные шажки каждый раз, как Верден пихал и подталкивал ее.

- Мэри, это папа! - закричал Майкл.

- П-п-папа! - пробормотала Мэри, стуча зубами. Ее нервы, когда-то крепкие, теперь, очевидно, были на пределе.

В мгновение ока Майкл Дири превратился из безутешного отца в убийцу из ИРА. Он поднял пистолет, прицелился в Вердена и приготовился стрелять. Без слов, без угроз, просто немедленная смерть.

- Не так быстро, - улыбнулся Верден, и поднял руку. Вместо оружия в ней был провод, другой конец которого был свободно обмотан вокруг шеи Мэри. Тогда они увидели и пластиковую взрывчатку, которую она держала трясущимися руками. - Видите это приспособленьице, джентльмены? Это аварийная кнопка на случай моей смерти. Со мной что-нибудь происходит, и мой палец срывает вот этот маленький выключатель. А когда это случится...

- Гореть тебе за это в аду, английский ублюдок, - заревел Майкл.

Верден ему улыбнулся. - Откровенно говоря, Дири, мне вовсе не наплевать. Но если ты хочешь, чтобы меня и твою дорогую дочурку разнесло на кусочки, то карты в руки. Пристрели меня. Пристрели меня, и увидишь, что случится.

Мэри уставилась на отца круглыми, полными ужаса глазами. Ее руки тряслись так сильно, что казалось, она может уронить семтекс, который несет.

- Не урони это, Мэри! - воскликнул Сэм.

- Да-да, Мэри - не урони! - засмеялся Верден. - Ради всех святых, не урони, а то мы все умрем. Мы все висим на волоске. На волоске...

Дири поднял ствол пистолета, держа Вердена на прицеле, но выстрелить не осмеливался. Ярость искрила в нем, как электричество.

- Верден, это бессмысленно, - сказал Сэм. - Фракция Красных Рук ушла в историю. Они все мертвы. Остался только ты.

- Только я, - подтверждающе кивнул Верден. - Все начиналось только с меня, и я создал армию. Я могу создать новую. Лучшую. Все, что мне нужно, это я. Меня одного достаточно, чтобы изменить мир.

- Он спятил, - решительно сказал Джин. - Верден, ты чертов Баттенберг[29], вот ты кто.

- Ты отпустишь мою дочь, Верден, или клянусь - я клянусь - я заставлю тебя перед смертью просить о пощаде, - сказал Майкл Дири. Его голос звучал убедительно.

- Я бы рад и дальше послушать вашу блестящую беседу, господа, - сказал Верден, - но мне и правда пора идти. И я знаю, что ни один из вас не будет настолько глуп, чтобы попытаться остановить меня.

Он переводил взгляд то на Дири, то на Джина, то на Сэма, все время нестерпимо улыбаясь и вызывая их открыть огонь или попробовать броситься на него. Но никто не мог оторвать взгляда от семтекса в маленьких, трясущихся руках Мэри, и от проводов, тянущихся оттуда - и от аварийной кнопки в правом кулаке Вердена.

- Хорошо, - сказал Верден. - Думаю, все будут вести себя правильно. Теперь - очень осторожно, Мэри, покажи пример. Иди следом за папочкой, вверх по лестнице, к спасательной шлюпке. А потом мы отправимся в другое маленькое путешествие.

- В ад ты отправишься, - прорычал Джин. Наклонившись к Дири, он продолжил: - Опусти пистолет, Мики. Лучшее, что ты сможешь - убить его, и даже если семтекс не сработает и ты получишь свою детку в целости, ты все равно быстро загремишь за то, что лишил этого ублюдка жизни. Вся фишка в том, Мики, что если ты дашь мне арестовать его, я могу проследить, чтобы он ушел насовсем - не в милую уютную тюремку, вроде Стренджвэйс или Скрабс, а куда похлеще - в такую суровую тюрьму, где вертухаи будут закрывать глаза на те побои, что он получит днем, и на те изнасилования, что будут по ночам. Поверь уж мне, такой смазливый паренек, как он, гарцующий по крылу С с этими вот оригинальными усиками, увлечет за собой куда больше похотливых жуликов, чем общий номер Playboy.

Дири не прекращал направлять ствол пистолета на Вердена, его челюсти конвульсивно сжимались.

- Не прибей его, Мики, - продолжал Джин. - Дай мне его арестовать. Дай мне его упрятать. А потом, Мик, ты сможешь наслаждаться убежденностью, что каждую минуту каждого дня, из года в год, проходимец, схвативший твою малютку, проживает в аду. Пока Мэри взрослеет, Верден будет стареть в тюрьме - избитый, изнасилованный, презренный, одинокий, лишь он и его разодранная задница, мечтающие никогда не родиться. - Джин повернулся, чтобы взглянуть на Дири, и произнес: - Вот почему я не хочу, чтобы ты его пристрелил, Мик. Вот почему я хочу его арестовать. Можешь назвать меня старомодным, но на мой взгляд, это справедливо.