Кровь мага - [25]

Когда семь лет назад Рамон впервые объявился в коллегии, он привез с собой маленькую, самоуверенную цыганскую девочку с большими блестящими глазами, красными как вишня губами и кожей цвета корицы. Аларон безнадежно влюбился в нее с первого взгляда. Рамон сказал, что девочку звали Цимбеллея ди Реджия; она тоже была магорожденной, однако в Сент-Иветт, расположенную неподалеку от Нороштейна Арканумскую коллегию для девочек, ее принять отказались, так что Цимбеллея жила в таборе римонских цыган за пределами города. Без их помощи она никогда не научилась бы использовать свои силы. Рамон говорил, что Цимбеллея сбежала от своей матери, которая, из ее двух родителей, и была магом. Аларону это показалось ужасно романтичным; вдобавок его возмущала несправедливость, с которой столкнулась девочка, так что он сразу согласился помочь в ее обучении. Последние семь лет они по очереди выскальзывали из коллегии после ужина и встречались с ней у ворот для вылазок к старой, разрушенной городской стене.

Аларон любил проводить вечера с Цимбеллеей. И пускай юноша возвращался с этих встреч, охваченный печалью и разочарованием, он не променял бы их ни на что в мире.

– Ражумеетша, я пойду. Это мой пошледний раж. – На мгновение, Аларон задумался. – Жнаешь, пошле выпушка ты вернешься в Шилацию, и кто жнает, куда отправится Шим? Вожможно, мы никогда больше не вштретимша. Па хочет, чтобы я помогал ему управлять его делом и женилша. Вожможно, мне даже не удаштша отправитша в поход.

– Вот и хорошо, – заметил Рамон. – Тебе нечего там делать. Кучка чистокровных будет истреблять толпы кешийцев и дхассан. Лучше держись от всего этого подальше.

– Но в него отправятша вше. – Аларон тяжело выдохнул. – Вше оштальные.

Рамон безразлично пожал плечами.

– Войну переоценивают, амичи.

– Фух. – Встав, Аларон потянулся. – Я лучше пойду, – сказал он. – Шим, наверное, меня уже жаждалась.

Аларон нашел Цим на их обычном месте, в полуразрушенной лачуге у старых стен, провонявшейся мочой и гнилью. Цим укуталась в коричневое одеяло, а на голове у нее был большой платок. Она разожгла костерок, достаточно маленький для того, чтобы его случайно не заметил проходящий стражник, но достаточно большой, чтобы нагреть воздух. Она развлекалась, пуская в городские стены крошечные энергетические стрелы, оставлявшие подпалины на камне и странный металлический аромат в воздухе. Такие стрелы были самым базовым оружием мага, способным поразить обычных людей, однако легко отражаемым другими знатоками гнозиса.

– Опять проиграл в драке? – спросила девушка, разглядывая окровавленную губу Аларона. – Давай я взгляну.

Аларону было горько осознавать, что когда Цим во всем разобралась, она оказалась лучше их с Рамоном по части умений, которым они ее учили. Аларон подозревал, что таинственная мать девушки, говорить о которой та отказывалась, обладала значительным могуществом и что у самой Цим были врожденные таланты. Вдобавок постоянные стычки Аларона с Малеворном давали ей постоянную практику в целительстве.

Закрыв глаза, Аларон морщился от ее прикосновений, а затем ощутил болезненное покалывание силы гнозиса, влившейся в его рассечение, уменьшившей опухоль и затянувшей рану.

– Вот, через несколько дней не останется и следа. Идиот. Он избивал тебя уже столько раз, что на всю жизнь хватит, разве нет?

Редкая неделя проходила без драк между ним и Малеворном. Они дрались на поле для занятий по фехтованию, в залах, в задних комнатах. В присутствии «Чистых» Аларон просто не мог сдерживаться.

– Спасибо, – сказал он, проведя языком по залеченному рассечению.

Он попытался пожать Цим руку, однако та ловко увернулась, притворившись, что не заметила его движения.

– Значит, – начала она, – пришло время нашего с тобой последнего занятия. Послезавтра ты отправишься на экзамены, а мне придется искать другие способы учиться.

– Мы могли бы продолжить после экзаменов, – предложил Аларон. – К тому времени я и Рамон уже выпустимся; мы могли бы заниматься этим открыто.

Цим покачала головой:

– Наш табор уезжает в пяденицу – нам нужно быть в Лантрисе до того, как выпадет снег.

– Ты вернешься весной?

Аларон понял, что не может изображать безразличие.

– Возможно. Кто знает? – Девушка наклонилась вперед с нетерпеливым выражением на лице. – Что нового покажешь?

Следующие два часа Аларон учил ее тому, что усвоил с последней их встречи, и проверял выученное Цим на предыдущих занятиях. Как обычно, она уже разбиралась в этом материале лучше его, помогая ему не меньше, чем он помогал ей. Аларон надеялся, что однажды станет кем-то бóльшим, чем просто магом-зубрилой, однако до этого ему было еще далеко. Он попытался вызвать пламя, однако его языки зашипели и погасли с удручающим хлопком.

– Позволь магии течь, Аларон, – укорила его Цим. – Ты так напряжен. Тебе нужно расслабиться и разрешить ей литься сквозь себя подобно воде.

– Не могу! – простонал Аларон. – Просто не могу.

– Ты же маг. Так позволь магии быть естественной!

– Это не естественно, настолько неестественно, насколько это вообще возможно, – пожаловался он огорченно.

Он чувствовал себя уставшим и неуклюжим. Вверху светила молодая луна, чья огромная дуга закрывала половину неба. Она выглядела так, словно до нее почти можно было дотронуться. Сделать это было бы уж точно легче, чем коснуться Цим. Проследив за его взглядом, девушка-цыганка вздрогнула и натянула свой платок на глаза. Ее всегда пугал вид висевшей в небе гигантской луны.