Кровь королей - [87]

Одри презрительно сморщилась:

– О чем она вообще?! Какой мир? Ее союзники подстрелили наших друзей!

– Утром я отдала солдатам приказ, запрещающий искать, нападать и как-либо вредить тебе, – пояснила с экрана вампирша, одетая в черный китель с нашивкой врага на правом плече.

– Она врет, – покачал головой Феликс. – Мы ведь видели машины военных!

– Я хочу, чтобы ты, моя сэйки, сама пришла ко мне. – Пухлые губы сложились в хитрую улыбку, а меня передернуло.

«Я не обижу свою сэйки».

Дакота до сих пор верит, что сможет завершить ритуал вместо Хагена? Она не знает, что это уже невозможно, а Мергера больше не существует?

Лорен Офудо продолжает обманывать Дакоту. Умело дергает за ниточки, заставляя девушку выполнять всю грязную работу. Он сделал ее лицом оппозиции, а сам прячется в безопасной тени.

– Не скалься, – хихикнуло изображение Дакоты, а я с удивлением поняла, что действительно скривилась от злости. – Знаю, ты не захочешь выходить из своего укрытия просто так, поэтому у меня есть несколько причин, которые напомнят, почему это сделать необходимо. Первая.

Картинка сменилась. Теперь вместо девушки экран показывал то, что однажды видела собственными глазами, а потому я знала – это не монтаж, не исторические кадры и не обман. Это бойня у ратуши, в которой все законы человечности размыты кровью протестующих.

Крики и плач прогнали по коже лед. Волосы на затылке встали дыбом, когда камера крупным планом показала, как солдаты Дакоты прикладом винтовки проламывают черепа лежащих на земле людей.

Другие кадры демонстрировали, как посреди крупных улиц открываются порталы, через которые в город валят толпы кровожадных низших. Чудовища нападали на людей, бросаясь в гущу народа, и под аккомпанемент воплей рвали их на куски.

– Не смотри, Сандра, – попросил Феликс, но я отшатнулась от него, когда парень попытался отвернуть меня от телевизора.

– Она не остановится, – надтреснутый голос показался чужим.

– У всего есть своя цена. – Вместо ужасных кадров перед нами снова появилась Дакота с притворной тоской на лице. – И такова цена твоего бездействия.

Словно вторя ее словам, послышался оглушительный залп выстрелов. До меня не сразу дошло, что этот звук исходит не из динамиков, а откуда-то с улиц.

– Раньше мои союзники нападали только на протестующих у ратуши, но твое исчезновение развязало им руки, – она раскинула ладони, будто на самом деле говорила не о солдатах, а о себе.

– Черт, – Одри вдруг осела на пол и схватилась за голову, – те военные машины… Они ехали не в лес!

Снова выстрелы. На этот раз мне показалось, что между оглушительными гвалтами я разобрала далекие вопли боли.

– Я остановлю кровопролития, когда ты вместе с Мергером вернешься ко мне, – пообещала Дакота, а мне захотелось разбить экран. Только толку?

Телевизор включился, несмотря на то, что Одри выдернула его из сети. Наверняка это какой-то магический прием союзников Дакоты. Она ведь сказала, что сделает так, чтобы я увидела это сообщение. Значит, все экраны города или даже Равена беспрестанно будут крутить этот ролик.

– Советую поторопиться, Сандра, если не собираешься войти в историю как кровавая сэйки. Не тяни, иначе к утру править будет некем. Ты ведь не хочешь быть королевой ничего?

Феликс выругался, Одри тяжело дышала, глядя поверх экрана. А я ждала. Дакота не остановится. Она ведь сказала, что причин несколько. Что еще она придумала? Неужели мало крови и смертей?!

Я ненавидела Дакоту за слабость перед прошлым, тенью которого она стала. Ненавидела Лорена Офудо за то, что превратил нас обеих в пешки. А еще я ненавидела себя за бездействие, каждая секунда которого обращалась в отнятые жизни невинных людей.

– Я знаю, что ты очень справедлива и высоко ценишь долг перед человечеством, – произнесла Дакота, а я вспомнила, как молила ее остановить бойню на площади. Вспомнила все истерики из-за своего предназначения сэйки, каждая из которых кончалась смирением.

Дакота знает, за какие ниточки дернуть, чтобы я сама прибежала к ней. Я уже готова это сделать, хотя она раскрыла далеко не все карты.

– На случай, если хочешь дополнительный приз, у меня для тебя кое-что есть, – произнесла Дакота, а камера повернулась чуть в сторону.

– Нокс! – вырвалось у меня, и тело окутала дрожь.

Я шагнула к экрану, будто за его стеклом прятался настоящий человек. Побитый до полусмерти, бледный Нокс не мог стоять на ногах, и двум солдатам приходилось держать его израненное тело, чтобы парень не рухнул на пол. Из порезов, которые ему наносили, пока Нокс прятался под маской Хагена, все еще сочилась кровь. Он едва дышал, а лицо покрылось липкой испариной.

За моей спиной ругался Феликс, плакала Одри. Я сама едва сдерживала слезы, видя, в каком состоянии находится Нокс.

– Он не доживет до утра, если не придешь за ним, Сандра, – снова голос Дакоты. Как же вампирше повезло, что она говорит со мной через экран! Даже не представляю, что бы сделала, будь она сейчас рядом!

Моя злость усилилась, когда я поняла, что Дакота не собирается останавливаться на ранах Нокса. Он умрет не из-за них.

К обессиленному парню подошел человек в маске. Он подхватил безвольную ладонь Нокса и вдруг впился в нее ногтями. Нокс застонал от боли, мой взгляд заметался от его изможденного лица к руке, где под кожей будто скапливался черный яд.