Кровь фюрера - [12]

— Слушаю вас, — сказал Эрнандес уже громче.

— Сеньор Царкин, я вас не узнал.

Эрнандес уже собирался прояснить ситуацию, но не успел.

— Это менеджер гостиницы «Эксельсиор». Я звоню, чтобы подтвердить, что все в порядке. Номер, который вы заказали на вечер пятницы, — это номер 120. Я полностью к вашим услугам и надеюсь, ваши гости будут довольны.

Чувствуя, как пульс ускоряется, Эрнандес автоматически ответил:

— Не сомневаюсь в этом.

Руди резко повернул голову к двери. Ему показалось, что он слышит шаги. Может быть, это возвращался Санчес?

— Однако возникло одно недоразумение, сеньор. — Мужчина стал говорить более официальным тоном. — Несколько наших постоянных клиентов завтра ночью прилетают в Асунсьон. Им нужно несколько номеров, а у нас почти все занято. Вы сказали, что номер понадобится вам только с семи до девяти. — Последовала пауза. — Вы подтверждаете это, сеньор?

— Да. До девяти. — Эрнандес сглотнул. Он слышал, как часто бьется его сердце. Шаги приближались.

— Великолепно, — сказал мужчина. — Спасибо сеньор. Buenas tardes.

— Buenas tardes.

Эрнандес положил трубку и взглянул на тело Николаса Царкина. Однако, не такой уж этот день и buenas. Подняв голову, он увидел, что Санчес стоит в дверном проходе с двумя банками пива в руках.

— Кто это был? — спросил Санчес, входя в комнату.

— Это мне из офиса звонили, — солгал Эрнандес.

Смерив Руди долгим взглядом, Санчес протянул ему банку пива. Тот потянул за кольцо на крышке холодной банки.

Эрнандес отхлебнул ледяного пива — немецкого пива. Эта марка была ему незнакома, но напиток был острым и освежающим. Руди посмотрел на Санчеса.

— Хорошее пиво.

Санчес кивнул и сказал:

— А что они хотели?

— Хотели узнать, закончил ли я здесь.

Санчес поднес банку к губам и глотнул. Жара была ужасной, в открытое окно кабинета не дул даже малейший ветерок. По лицу копа стекали крохотные капельки пота, он отер лоб тыльной стороной кисти.

— Ну и как, ты закончил?

— Думаю, да.

— Ладно, допивай пиво. А потом разберемся с твоей машиной. Вообще-то я как коп должен бы упрятать тебя в тюрьму за то, что ты водишь такую развалюху.

Эрнандес улыбнулся. Допив ледяную жидкость одним глотком, он сунул записную книжку в карман брюк и туда же положил ручку.

— Это моя ручка, амиго, — сказал Санчес.

Улыбнувшись, Эрнандес протянул ему ручку.

— Gracias.

Поставив на пол пустую банку из-под пива, Санчес кивнул в сторону двери.

— Пойдем. Давай отсюда выбираться. А то у меня от всего этого уже мурашки по коже.

Эрнандес еще раз взглянул на труп старика, потом повернулся и последовал за Санчесом.

Эрнандес вернулся в город, проехал по пыльным горячим улицам и припарковал машину на служебной стоянке редакции газеты «Ла Тард». Машина теперь не капризничала, и Руди пообещал себе, что займется ее ремонтом, как только у него появится время.

Поднявшись по лестнице в отдел новостей, он поздоровался с коллегами, сел за свой стол и включил компьютер. Он написал заметку о самоубийстве старика за пятнадцать минут — только голые факты: имя, адрес и некоторые подробности, которые ему удалось выудить у Санчеса. Он все это прекрасно помнил, и ему не понадобилась записная книжка, лежащая на столе.

Было уже почти четыре часа, когда он отдал статью редактору отдела новостей. Ему пора было заканчивать работу. Он пошел к Мендосе, но того не оказалось на месте. Это было даже хорошо: коротышка захотел бы выпить пива, а у Эрнандеса было на уме совсем другое. Вытащив записную книжку, он просмотрел написанное в доме Царкина: пятница, с 7 до 9 вечера, комната № 120, гостиница «Эксельсиор».

Остается два дня. Весь вопрос в том, что же все это значит? Почему Царкин заказал комнату всего на два часа? Это встреча? Наверняка встреча.

Если это действительно так, нужен план. План того, как туда попасть. Попасть в комнату. Чтобы услышать, что там будут говорить.

Убрав на столе, Эрнандес спустился на стоянку и поехал на Калле-Чили в гостиницу «Эксельсиор».

В вестибюле гостиницы было людно, роскошный дворец с великолепными коврами и темной деревянной мебелью считался лучшей гостиницей в городе. Однажды он провел здесь ночь — он понравился хорошенькой журналистке из американской газеты, и она пригласила его к себе в номер. Они здорово провели время, занимаясь любовью и наслаждаясь шампанским. А обслуживающий персонал приносил им еду. К счастью, редакция газеты девушки щедро оплатила их расходы.

Эрнандес поднялся на лифте на второй этаж и без проблем нашел нужный номер. Он изучил расположение соседних номеров и номеров на всем этаже. А потом снова спустился в вестибюль и вышел к парковке. Его красный «бьюик» был припаркован в двадцати метрах от запасного выхода из гостиницы. Он обратил внимание и на эту дверь.

Было все еще жарко, и по пути домой он опустил стекла в машине и закурил, пытаясь что-нибудь придумать, разработать план. Царкин был ключом ко всему. Вот только Царкин был мертв, а именно он был единственной реальной зацепкой.

Зайдя в свою квартиру через двадцать минут, он услышал тихое жужжание кондиционера у окна. Сегодня утром он забыл его выключить. В комнате было прохладно, его разгоряченное тело начало расслабляться.