Кровь брата твоего - [3]

Неприязнь части духовенства к иезуитам стала материалом для анализа в следующей книге этой серии – «Иезуиты и папистский заговор», которая появилась в 1934 году.

Естественным шагом после этой книги была публикация в 1938 году «Загадки Якова II», в которой Хэй полемизировал с негативной оценкой правления последнего английского католического короля, принятой многими историками. Декларация Якова II о вероисповедании предоставила религиозную свободу католикам и сектантам. Это, по мнению Хэя, было поступком либерального человека, а не просто желанием добиться религиозной независимости от Рима. Яков II был человеком, опередившим свое время; до наступления реальной религиозной терпимости, которая, как мечтал Яков, будет приемлема для народа Англии, было еще очень далеко.

За двадцать лет работы Малколм Хэй стал историком и писателем большой силы и глубины.

Во время Второй мировой войны Хэй организовал в рамках Красного Креста службу помощи для военнопленных; он основал и редактировал ежемесячный журнал, который доставлялся, несмотря на множество трудностей, в большинство концлагерей Германии и Италии. Под впечатлением массовых убийств, которые в это время совершали немцы, Хэй обратился к еврейской истории. После дневной работы в своем Бюро помощи военнопленным он отправлялся в постель со словарем и Библией в руках, изучая язык, который евреи в Палестине сумели возродить и вновь сделать разговорным*. Он встречался с сионистскими лидерами: Вейцманом, Бен-Гурионом, Чертоком**, когда они приезжали в Англию. Он начинал различать другую «цепь ошибок» в истории.

После войны Хэй посетил Палестину. Это произошло в 1947 году, когда всем британским гражданам, не служившим в вооруженных силах или в гражданской администрации, было предписано покинуть страну. Вместо того, чтобы подчиниться приказу, Хэй «ушел в подполье» и поселился в Реховоте под именем «рабби Хая». По возвращении в Шотландию он стал писать «Кровь брата твоего», книгу, которая, как он чувствовал, должна была быть написана, и написана христианином. Книгу – признающую, выявляющую, анализирующую и предающую проклятию ту «цепь ошибок» в христианской теологии и этике, которая была вызвана антисемитизмом.

(* С 2 в н.э. иврит перестал быть разговорным языком еврейского народа, сохранившись лишь как язык религии и письменности, однако в 20 в он был вновь возрожден в Эрец-Исраэль в качестве разговорного Пионером возрождения разговорного иврита стал Элиэзер Бен-Иехуда (1858 – 1922), пропагандист иврита, издатель, педагог.

**Вейцман Хаим (1874 – 1952) – один из лидеров сионистского движения, государственный деятель Израиля В 1921 – 1931 и 1935 – 1946 гг занимал пост президента Всемирной сионистской организации, в 1949г стал первым президентом государства Израиль Бен-Гурион Давид (1868 – 1973) – лидер еврейского рабочего движения, первый премьер-министр Израиля Шарет (Черток) Моше (1894 – 1965) – деятель сионистского движения, впоследствии первый министр иностранных дел Израиля.)

В своем исследовании Хэй обратился к оригинальным источникам, к самим основам той дьявольской ошибки, которая омрачила всю историю христианского общества на восемнадцать сотен лет. Он отстаивал свою точку зрения с завидным умением, блеском, со всей научной добросовестностью и сильной любовью к справедливости, которая и до этого отличала его книги о «цепи ошибок» в шотландской и английской истории.

Когда в 1949 году Хэй посетил государство Израиль, он привез с собой рукопись новой книги. Я встретился с ним в Тель-Авиве, и когда он рассказал мне о своей последней работе, я попросил разрешения познакомиться с ней. Прочитав рукопись, я стал умолять автора передать книгу американскому издателю.

Мы сидели тогда на балконе моей комнаты на третьем этаже тель-авивской гостиницы, я не знал еще о его физическом недуге и не помог ему подняться по лестнице. Должно быть, этот подъем был для Хэя весьма болезненным и трудным, но он вошел в комнату улыбаясь, подтягивая парализованную ногу и опираясь на крепкую трость. Он был в твидовом костюме, держался свободно и с достоинством; у него было прекрасное шотландское лицо, голубые глаза, румяные щеки, седеющие светлые волосы и подстриженные усы. После того как мы уселись так, чтобы одновременно видеть и друг друга и Средиземное море, я постепенно проникся обаянием его глубокого ума, гармонично сочетавшегося со всей личностью Хэя, с его блестящим чувством юмора. Я полагаю, что глубина и прочность дружбы зависят от того, насколько двое людей могут найти общие темы для размышлений, насколько сходны их интересы, понимание вещей и мировоззрение. Дружба – это умение подняться над своим "я", хотя всегда есть опасность сведения такого союза к низшему уровню, где людей объединяет желание потакать друг другу; такая дружба приводит к общим пристрастным суждениям, а не к духовному развитию. В течение нескольких часов мы с Хэем стали друзьями, мы были едины в неприятии ненависти и несправедливости; кроме того, мы стали партнерами в деле ознакомления американских читателей с книгой «Кровь брата твоего».