Кропоткин - [47]

Последующие крупные исследования Арктики, соизмеримые по значению с Великой Северной экспедицией, произошли лишь полтора столетия спустя. В 1876–1877 годах вдоль берегов Сибири, с зимовкой у Таймыра, прошла до Берингова пролива шхуна «Вега» Адольфа Эрика Норденшельда, а в 1893–1896 годах во время трехлетнего дрейфа «Фрама» Фритьофа Нансена совершилось пересечение всего Полярного бассейна. Этим важнейшим предприятиям (первое — норвежское, второе — шведское, хотя оба с русским участием) предшествовал грандиозный, без преувеличения, проект Русского географического общества, составленный молодым тогда географом П. А. Кропоткиным и изданный впоследствии отдельной брошюрой. Он был, по существу, первым российским планом комплексного изучения Арктики.

В докладе использованы материалы членов комиссии, но в основном он написан П. А. Кропоткиным. Это была наиболее полная к тому времени комплексная программа полярных исследований, предвосхитившая то, что было сделано в 30–40-е годы XX века, когда совершился массовый научный штурм Советской Арктики. Уже в начальных фразах доклада содержалась заявка на достижения грандиозной цели: «Как океан, так и разбросанные среди Северного Ледовитого океана открытые до сих пор острова остаются большей частью совершенно неисследованными. Здесь далеко не сделаны даже самые первые шаги в познании нашей планеты. При первой мысли о северной экспедиции возникает длинный ряд научных вопросов…» До того времени побудительными мотивами полярных путешествий были изыскание морских путей через льды или открытие новых земель. Теперь впервые ставилась задача геофизических исследований. При этом в понятие геофизики или Физики земного шара Кропоткин, вслед за А. Гумбольдтом, впервые употребившим этот термин, включал, по существу, все науки о Земле.

Работая над докладом о программе полярной экспедиции, Кропоткин рассмотрел всю историю полярных путешествий. Им процитированы труды Скоресби, Мартенса, Вайпрехта и других полярных мореплавателей, в том числе русских, внесших большой вклад в исследование омывающих берега Сибири морей Северного Ледовитого океана. Из отчетов о путешествиях выбраны сведения о климате, морских течениях, состоянии льдов, растительном и животном мире. Кропоткин вспоминал: «Трудно себе представить, какое количество работы может выполнять в короткое время здоровый человек, если напряжет все свои силы и прямо подойдет к каждому вопросу. Я засел за работу и просидел над нею, выходя только обедать, две с половиной недели…»

23 февраля на объединенном заседании отделений математической и физической географии было заслушано сообщение генерала Колпаковского о съемке карты озера Иссык-Куль и обнаруженных им при этом под водой остатках древних каменных построек. Потом после краткого вступительного слова вице-президента общества П. П. Семенова началось чтение Кропоткиным записки «Экспедиция для исследования русских северных морей».

В качестве основной проблемы, вставшей перед полярными исследователями, рассматривалось изучение Северного Ледовитого океана, омывающего берега России «на протяжении 170 градусов долготы». Преимущественно это берега Сибири: ее просторы, должно быть, представлял себе Кропоткин, читая проект. «Как океан, так и разбросанные среди него открытые до сих пор острова остаются большею частью совершенно неизвестными, — говорил докладчик. — Пространство, лежащее к северу от линии, проведенной через северную оконечность Новой Земли, Новосибирские острова и южные берега Врангелевой Земли (так называлась предполагаемая суша, на месте которой позже был открыт остров Врангеля. — В. М.)… остается нам так же неизвестно, как и скрытая от нас часть поверхности Луны, во всяком случае, менее, чем поверхности ближайших к нам планет…»

Поскольку заседание затянулось до позднего вечера, оно было прервано и продолжено в пятницу, 26 февраля. Тематика экспедиции отражена в сорока восьми главках, на которые разделен доклад. Одна из первых — «Наблюдения за качанием маятника» — предполагает проверку теоретического вывода Ньютона о сжатии Земли у полюсов путем проведения измерения в высоких широтах длины дуги градуса меридиана. Спустя 30 лет, на границе XIX и XX веков, эти измерения были проведены совместной российско-шведской экспедицией.

* * *

«Вопросы земного магнетизма» — название следующего раздела экспедиционного проекта Кропоткина. О магнитном поле Земли он пишет как об «одном из трудно поддающихся объяснению явлений», причины которого «теллурические и даже космические». Планировалось измерять магнитное склонение для составления необходимых в мореплавании карт, а также изучения магнитных бурь и полярных сияний.

Несколько глав доклада посвящены океанологическим проблемам. Исследование приливов и отливов, распределение в Северном Ледовитом океане глубин и морских течений, в особенности распространение теплых ветвей Гольфстрима на восток — все это было включено в план экспедиции. Кропоткин предполагал, что теплые воды Гольфстрима проникают восточнее Новой Земли, огибая этот архипелаг с севера. На запад направляется холодное течение, несущее с собой дрейфующие льды. Обнаружив замедление его скорости в пространстве между Новой Землей и Шпицбергеном, морской офицер Н. Г. Шиллинг еще в 1865 году предположил существование неоткрытых участков суши. Его поддержал П. А. Кропоткин, в своем докладе говоривший: «Вряд ли одна группа островов Шпицбергена была бы в состоянии удержать огромные массы льда, занимающие пространства в несколько тысяч квадратных миль… Не представляет ли это обстоятельство… право думать, что между этим островом и Новой Землей находится еще не открытая земля, которая простирается к северу дальше Шпицбергена и удерживает льды за собой». Через два года австрийская экспедиция под руководством Ю. Пайера и К. Вайпрехта на судне «Тегетгоф» во время двухлетнего дрейфа случайно наткнулась на острова, названные по имени престарелого императора Австро-Венгрии Землей Франца-Иосифа — хотя с большим правом они могли носить имя Кропоткина, предсказавшего существование архипелага, как говорят ученые, «на кончике пера».