Кризис добровольчества - [39]

И с чистой совестью можно признать, что войска Черниговской группы делали больше, чем можно было от них требовать. Постоянно получаемые благодарности от высшего начальства свидетельствовали об этом. 7 октября генерал Драгомиров, например, телеграфировал:

«Полковнику Штейфону, копия генералу Бредову.

Сердечно благодарю Вас и молодцов белозерцев за доблестную отвагу в боях 6 октября у железной дороги Товстолес – Халявино. Особенно благодарю за постоянную активность действий. Уверен, что под Вашим умелым руководством доблестные белозерцы отстоят грудью древний Чернигов».

Читать подобные признания белозерских заслуг было, конечно, приятно, но, как всякие слова, они начинали терять свое значение. Ряды защитников уменьшались с каждым днем.

Недостатка в пленных мы, правда, не ощущали, но по своим настроениям это были лучшие большевистские части – они не годились для немедленной постановки в строй.

Нам не хватало солдат. Роты вновь снижались до 40–50 штыков.

Катастрофа приближалась, но, к счастью для себя, фронт ее еще не предвидел. Растянутые тонкой линией на сотни верст, войска пытались своею кровью и величайшей доблестью исправить недочеты тыла и организации. И как ядро, прикованное к ноге каторжника, стесняет все его движения, так и неустройство тыла, несовершенство военной системы и вся совокупность сделанных раньше ошибок парализовали порыв фронта.

Приближалась осень. Истомленные войска не имели теплой одежды. Резервов не было. Части воевали уже только своими кадрами. Дух бойцов явно изнашивался. И когда после занятия Орла и Брянска советская Москва готовилась к эвакуации и на фронт была двинута даже личная охрана Ленина – Латышская дивизия, добровольческое командование уже не имело сил, чтобы сломить несомненно последнее сопротивление.

Наступила агония фронта и трагический отход к Новороссийску.

Черниговскую и Киевскую группы ожидал крестный путь Бредовского похода.

Причины, подготовившие неудачу белой борьбы на юге России, конечно, чрезвычайно разнообразны. Нет нужды перечислять их даже с нарочитой добросовестностью, ибо каждая отдельная причина, как бы ни было велико ее самодовлеющее значение, все же не более как деталь. Деталь, порожденная несовершенством общей системы. Поведенная в 1919 году борьба в общегосударственном масштабе должна была и вестись приемами, выработанными государственной мудростью и государственным опытом. В 1919 году мы внезапно забыли истину, что настоящее будет жизненным лишь тогда, когда оно является логической и исторической связью между прошлым и будущим. Несмотря на величайшее горение духа, добровольчество как государственная система не имело органических связей с прошлым и не могло рассчитывать на успех в будущем. Трагедия Добровольческой армии и заключалась в том, что своевременно, то есть по выходе из Донецкого бассейна, она не превратилась в армию регулярную. Мы забыли о регулярстве, завещанном нам Петром Великим. Забыли и жестоко за это поплатились.

Несмотря на то что добровольчество, конечно, не по последствиям, а по духовной ценности, и является равным периоду Минина и Пожарского, все же оно было не более как исторический эпизод. К несчастью для нашей Родины, исторический эпизод был воспринят как якобы историческая эпоха. Героическому духу дана была не соответствующая масштабу борьбы форма. И не подлежит сомнению, что, если бы добровольчество как дух было введено в формы регулярства как системы, исход борьбы на юге России был бы иным.

В крымский период диагноз болезни был поставлен правильно, и генерал Врангель повел свои войска по путям русской армии. Эта благодетельная реформа, хотя и сильно запоздавшая, быстро возродила деморализованные долгим отходом части и помогла главнокомандующему удерживать Крым в течение семи месяцев.

И галлиполийское «чудо» объясняется главным образом тем, что галлиполийское командование впервые после революции стало неуклонно и систематически проводить принципы регулярной армии…

Россия уже пережила небывалые потрясения, а ко времени своего возрождения переживет их еще больше. И когда наша Родина приступит к своему устройству, она будет так бедна, что уже не сможет позволить себе роскоши ошибаться. Поэтому мы должны всегда помнить ошибки прошлого, дабы избежать их повторения в будущем.