Кривич - [2]

— Тебе квасу холодного налить?

— Нет. Так, что ты скажешь, старая?

— Ты, сам-то богу Роду задавал сей вопрос?

— Ни знака, ни ответа я от него так и не дождался.

— Ну, что ж, я, дам совет тебе. Вот только воспользуешься ли ним?

— Говори, сейчас я готов на многое.

— Что ж, слушай. Насколько я помню, ты, еще в молодости, отрешившись от стези воинской, попал в учение к Вышезару?

— Было сие.

— А ведь он мог ходить в грядущее и возвращаться из него по своей потребности. Ты тоже осваивал эту науку?

— Да, но только в грядущем я не был ни разу. Страшно! Велика вероятность, погибнуть, или не вернуться вовсе.

— Так вот, совет такой. Иди к Богам, плесни в чару своей же руды, сотвори ритуал у чура Сварога и ежели твоя удача с тобой, а мать судьбы, Макошь, спрядет покутное волокно как нужно, если младшие сестры её, Среча и Несреча, одна глянет на тебя благосклонно, другая же отворотит свой взор в сторону, ступай к месту силы, ты, знаешь, где это. А уж пройдя по переходу, ищи руду родную в грядущем. Нам нужен тот, которого нурманы зовут высокопарно — Ясенем Битвы. Надобен воин, способный вытащить род за уши из капкана небытия и возглавить его. Вот тебе мой совет и другого не будет.

— А вдруг не смогу вернуться?

— Что ж, ты исчезнешь вместе с родом, только и всего.

Солнце стояло в зените, когда волхв покинул избушку ведуньи. Его мысли блуждали уже далеко, стоявшая перед ним задача, была за пределами человеческих сил и разума для любого обычного смерда.

— 1 -

Проснувшись по будильнику, Толик, умывшись, побрившись и заглотив кружку довольно отвратного кофе, облачился в спортивный костюм, побежал на городковское КПП, где по вторникам, средам и пятницам происходило построение части на физо.

Конец мая, теплынь. Успел встать в строй, когда народ уже готов был стартовать на трехкилометровый маршрут по грунтовке в направлении деревни Матвеевское. Неожиданно из-за угла бетонного забора, наследия советского периода ограды «красноармейских» зон, выскочил видавший виды отечественный внедорожник, перед строем части заскрипели тормоза командирского УАЗа. Первый зам, подполковник Дьяконов, подал команду и, шагнув навстречу командиру, полковнику Василенкову, доложил о готовности части к занятиям по физо.

— Игорь Петрович, к занятиям приступить, майора Монзырева ко мне.

— Понял! Монзырев, к командиру, остальные на пра-во, по подразделениям бегом ма-арш.

Часть, медленно вытянувшись по дороге, подразделениями побежала на маршрут. Монзырев подошел к командиру, крупному дядьке под два метра ростом и под полтора центнера весом, одетого в камуфляж и повседневную фуражку с двуглавым уродцем на тулье, стоявшему возле УАЗа.

— Толик, я знаю, у тебя отпуск запланирован на лето, придется его перенести на осень, ты у нас человек одинокий, семьей не обременен. Короче, поедешь в командировку на три месяца.

— Меня одного? Вроде разборки в Чечне закончены, новоявленные абреки успокоились, добились чего хотели. Теперь, как водится, вся страна будет пахать на них, да немереные средства слать.

— Какая Чечня? Командировка у тебя будет в нашем районе. На совете командиров, Глава Администрации района попросил выделить трех офицеров. Направить в его распоряжение. Организуется летний лагерь для детей из неблагополучных семей района. Ты назначен начальником этого лагеря, будешь организатором и воспитателем в одном флаконе на все три заезда.

— Товарищ полковник, да какой я воспитатель? Побойтесь бога, Александр Васильевич, не умею я с детьми возиться, сопли им вытирать, не мое это.

— Все, Толя, это приказ, тем более ты будешь не один, с тобой едут старший лейтенант Горбыль и лейтенант Ищенко. Ректор пединститута подсуетится, выделит восемь студенток четвертого курса. Представляешь, какой цветник? Может наши балбесы в конце лета надумают жениться. Кроме того, в штат будут входить две поварихи, медсестра, завхоз и сторож.

Толик исподлобья посмотрел на командира. В голову пришла только одна мысль: «По-моему пришел маленький северный зверек — песец называется, подкрался незаметно, скоро будет грызть».

Такой подляны от командира не ожидал, но сразу понял, отказываться бесполезно, себе дороже. В определенных кругах, Василича прозвали «Бультерьером», за мертвую хватку при решении любого дела. Если ему было что-то надо, он, вцепившись в холку, «нежно» тряс начальство, гражданскую администрацию, деректоров предприятий, чиновников любого толку, ну и естественно своих офицеров. Вытрясал из них все, что требовалось. Представители гражданских структур, даже пытались прятаться при его появлении. Бесполезно!

Командир хмыкнул:

— Чего загрустил? Отдохнешь на свежем воздухе, лес, река, еще и заплатят за работу. В общем, форма одежды повседневная, в десять ноль-ноль садишься в УАЗ и едешь в районный центр, в Администрацию к заму Главы по образованию, Щербатюку Алексею Ивановичу. Могу сразу сказать, что первый заезд начинается шестого июня. Все, вперед и с песней! Приедешь, доложишь.

Командир уехал, Толик поплелся домой, готовиться к отъезду.

Анатолий жил в городке уже давно, прибыв к новому месту службы старшим лейтенантом, переводом из части морской пехоты.