Критическое исследование хронологии древнего мира. Том 2. Библия - [54]

Это заявление поистине интригует: что же это за «своеобразные тексты», с которыми как с динамитом надо обращаться «с большой осторожностью»? Невольно приходит на ум мысль, что содержащаяся в них информация имеет особо взрывчатый характер. К сожалению, ближе познакомиться с этими текстами мы не смогли.

Обращает на себя внимание также тот факт, что найденная «сокровищница» состоит из текстов, написанных клинописью. Если учесть, что это единственная крупная находка текстов на территории Финикии, то становится совершенно неясной основательность общераспостраненного утверждения, что финикийцы были изобретателями алфавита. «В самой Финикии было найдено около десятка надписей, в большинстве своем очень коротких» ([92], стр. 294).

По существу, вся информация о Финикии заимствована из Библии и дополняющих ее сообщений «античных» авторов. Согласно этой информации крупнейшие финикийские города–государства, Тир и Сидон, представляли собой многолюдные центры власти и культуры, во главе которых стояли могучие и высокообразованные правители. Эти два государства тысячу лет, вплоть до основания Александрии Египетской, господствовали над всем Средиземным морем, основывали колонии в Сицилии, Северной Африке и проникали в Атлантический океан вплоть до Балтийского моря. Они торговали изделиями из черного дерева и слоновой кости, предметами роскоши из янтаря, пурпурной краской, стеклянными и металлическими изделиями. Их суда берегового и дальнего плавания считались сотнями, если не тысячами и т.д. и т.п.

Эта информация вызывает глубокое недоумение, когда мы сопоставим ее с природными условиями той территории, на которой якобы располагалась Финикия.

Первоначальные зачатки мореходства зародились, бесспорно, в местах для этого удобных: в архипелагах, в эстуариях больших рек и т.п., а дальнейшее его развитие (хотя бы до уровня торгового каботажного плавания) требовало еще более подходящих физико–географических условий. Должна была быть достаточно большая и удобная естественная гавань, защищенная от сильных ветров и допускающая безопасный подход к берегу. Чтобы могло начаться торговое мореплавание, необходимо, чтобы к этой гавани подходили удобные пути (лучше всего речные), по которым могли подвозиться товары из «глубинки». С течением времени интересы купцов–корабельщиков могли переключиться на перевалочную, более выгодную, торговлю, но это мог быть только второй этап развития морского торгового центра, так как без предварительно развитой материальной базы такого рода торговля начаться не могла.

Все эти соображения тривиальны и давно известны; например, их высказывал еще Бокль. Они подтверждаются и конкретными примерами как древними (Александрия около устья Нила, Константинополь с его выгодным расположением в проливах и с удобным доступом к Архипелагу на юге и устью Дуная на севере), так и более новыми (Бордо и Марсель во Франции, Венеция в Италии, Лондон в Англии, Гамбург в Германии и т.д.).

А выполняются ли эти условия в окрестности традиционного расположения Тира и Сидона (теперь Сура и Сайды)? Вот, что говорит английская лоция 1846 г. (мы нарочно берем издание полуторавековой давности, чтобы элиминировать влияние современной технологии; цитируем мы его по ([2], стр. 637):

…«Город почти окружен водою; важнее его небольшая бухта… Два замка защищают город и бухту. Мол, едва заметный в наше время, составлял ранее небольшой порт, ныне совершенно заваленный песком… В Сайде нет остатков прежнего величия; замок… — старое здание, но построен уже после эпохи славы Сидона. Суда пристают обыкновенно в углублении, у замка… Перед портом лежит городок, прозванный «Соляным», Суда обыкновенно бросают якорь к востоку, берут кабельтов (прицепляются канатом. — Авт.) за камни на острове, высеченные нарочно для того. Длина острова от севера к югу не более трех кабельтовых (около 600 м. — Авт.), ширина около 50 сажен (100м. — Авт.)… Зайдя за остров, не держите к югу очень много, потому что от южного края выдается риф; у северного края мелко… Завернув за один кабельтов за северную оконечность острова… закрепитесь за камни; стоянка спокойна при всех ветрах… Между городом и островом глубина неправильная… проход узок и грунт каменистый. В городе нельзя наливаться водой, потому что большая шлюпка не может подходить к берегу. В полумиле севернее замка течет река; если намерены налиться водою, всего лучше стать против устья речки… грунт — ил».

Читатель может сам судить, могло ли это место по своим географическим параметрам служить для расположения пышного и богатого центра мировой торговли, каким нам традиция рисует Сидон.

Морозов (см. [2], стр. 637—640) добавляет, что Сайда находится к югу от устья несудоходной речки Нар–Эль–Авали в узкой полосе приморской равнины. В 637 г. этот город без сопротивления сдался арабам (поскольку стратегическое положение его безнадежно); во время крестовых походов он переходил из рук в руки; в начале XVII в. он служил гаванью для Дамаска и торговал шелком, причем его поддерживало египетское правительство; как самостоятельный центр крупной торговли он совершенно не был известен. Никаких указаний на что–либо большее, чем на наличие в этих местах маленького автономного княжества, в достоверной истории Сайды нет.