Криминальный симбиоз - [5]

— О, полковник Селезнев, собственной персоной пожаловал, — сказал один из утренних завсегдатаев.

— Не полковник, а капитан! Рано ты Глебович, мне полковника присвоил. Мне бы до майора дослужиться и на пенсию свалить. Ох, мы бы с тобой порыбачили бы…

— Ты Васильевич, проходи вперед без очереди. Мы мужики понятливые, видим, что у тебя трубы горят.

— Не горят Глебович у меня трубы! Не пил я вчера столько, чтобы сегодня тушить пожар. Для дела надо.

— А, понял. Все молчу-молчу! Видно лиходея, какого колешь? — сказал Глебович и крутанув ус, улыбнулся.

Продавщица Люська, при виде Селезнева то же расплылась в улыбке, растянув, свой накрашенный алой помадой рот до максимальных размеров:

— Здрасте Иван Васильевич! Что-то вы сегодня совсем не с лица!? Видно преступники окаянные одолели или Анютка, уже не радует вас? Люська звонко засмеялась. — Что Иван Васильевич, пить изволите, или вам чебурек разогреть?

— Не гони коней Люда, и без того на душе тошно! Дай-ка мне для начала две бутылочки пивка «Балтику» и сушеную рыбку. Но только, чтобы не сильно была соленая, — сказал Иван, зная, что местный райпищеторг скупает все, что видит.

Продавщица поставила на прилавок пиво.

— Ну, мужички рыбку охотно берут. Назад ни кто еще не принес;- сказала Люська, моргая бархатными ресницами. — Может Иван Васильевич, вам завернуть все это для конфиденциальности?

— Ладно, давай быстрее! Время не терпит. Потом пообщаемся, как рассосутся «больные».

— Ловлю вас на слове Иван Васильевич, — томно сказала Людмила, и эротично поправила свой выступающий бюст.

Селезнев не обращая внимания на Люськин флирт отсчитал деньги, и бросив их в тарелку, схватил пакет с покупкой и направился к выходу.

— О, боже, какой мужчина. На-на нана нана сына, — замычала Люська, разливая водку по рюмкам.

Капитан Петроченков, по мнению коллег, был настоящий ментовский «рэкетир». Испить на халяву пива, он никогда не упускал шанса. Из оперов РОВД на его «оброк», никто не обижался и не жаловался, ибо это было традицией. Личностью Петроченков был общительной. За бутылочкой пивка, мог, как эксперт рассказать больше чем требовали служебные отношения и протоколы. Селезнев знал эти особенности и, поэтому даже где-то в душе был рад, что после утренней «вздрючки на ковре у шефа» ему хотелось кому-то поплакать в «жилетку». Васька был для Селезнева именно той «отдушиной», которая могла выслушать его, и посоветовать, что делать. При этом Василий Петрович, так ловко умел подкинуть какой — ни будь фактик или версию, что они, словно отмычки, отпирали сказочные следственные дверки. Дело после таких подачек оставалось за малым: просчитать и вывести самого хитрого в районе преступника на чистую воду. Селезнев проработав двадцать лет в отделе, знал об этих особенностях капитана, поэтому не отказывал себе в удовольствии на пол часика спрятаться у эксперта. Были времена когда, достав из кармана чекушку водки, Иван без всякого повода угощал капитана Петроченко, как настоящего товарища. У эксперта было уютно и тихо. Его экспонаты и вещ. доки собранные не одним поколением всегда вызывали интерес у гостей. Было у капитана трофейное и даже самодельное оружие, конфискованного у браконьеров. Иван, как настоящий мужик был не равнодушен к огнестрелу, поэтому всегда интересовался новинками.

— Во, Петрович, я, словно джин из бутылки! Видишь халиф, я исполнил твое пожелание! Теперь, выкладывай — не томи душу что там у тебя. Ты же знаешь нашего патрона, он как и я перед своей пенсией готов задницу разорвать в клочья, лишь бы устроить показуху в области. Мы это оба хорошо умеет делать!

— Не спеши, Васильевич. Новость от нас никуда не денется. А приготовиться русскому мужику к пивной церемонии, это как самураю к чайной. Во всем должна быть размеренность и традиция. Я сейчас эту рыбку аккуратно препарирую, а после мы выпьем по стаканчику. Вот тогда когда пиво окажется в желудке, можно начать сеанс задушевного общения! А насчет шефа я тебе скажу одно: Я брат, блюду нейтралитет! Свою позицию я не хочу высказывать, на людях. Якимов мужик правильный и знает дело туго. Он при желании может достать даже тогда, когда выйдет на пенсию. У него Ваня в управлении такие ферзи сидят, что нам с тобой и не снилось! — сказал Михалыч размеренно и спокойно в такт своим действиям.

Он разложил леща на газете, надел резиновые перчатки и аккуратно скальпелем, словно заправский хирург стал разбирать леща. Иван томился в ожидании. Наблюдая за действиями капитана он чувствовал, что тот специально скрывает интересную и нужную информацию, чтобы сделать маленький пивной «фестивалик» надолго запоминающимся. Селезнев мечтал услышать то что прольет свет на дело Афанасьева, поэтому пока Василий чистил рыбку Селезнев ждал. По хозяйски он обоймой пистолета Макарова, открыл пиво, и, не будоража пены, наполнил два глубоких бокала янтарного цвета напитком.

— Ну — ну, что там у тебя, выкладывай. Не томи мне душу? Уж больно я хочу все знать, — сказал Иван, не скрывая своего интереса.

— Двери закрой на ключ-сказал Петроченков.

Он, не торопясь умело отделил филе от костей, и сложил его рядом ровной стопочкой на край газеты. Затем оторвав свободный кусок, капитан завернул рыбные останки и кинул их в корзину.