Криминальный отдел - [5]
Глава 1
Внеочередное производственное собрание следственного отдела восемнадцатого отделения милиции тянулось уже два часа. Следователи с откровенно скучающими лицами сидели на неудобных стульях, слушали затянувшееся выступление своего непосредственного начальника, согласно кивали в паузах головами и думали о своем. О крайне желаемой по итогам квартала премии, детях, которых не позднее чем через полчаса надо было забирать из садиков, и женах, которые должны были их забрать, но, конечно, не заберут…
Напротив начальника следственного отдела по стойке «смирно» стояли следователи Грибов и Григорьев. Второй час стояли.
— Ну вот, расскажите своим товарищам, как вы докатились до такой жизни. Вот расскажите здесь, перед всеми…
— Ну как докатились. Попали на наклонную плоскость… и покатились… — смиренно ответил Григорьев.
— Нет, вы не отделывайтесь общими фразами. Вы по существу скажите. К примеру, как пытались сорвать проведение общегородских учений по освобождению заложников.
— Ну не сорвали же.
— Как же не сорвали, если сорвали.
— Как же сорвали, если заложники были освобождены. С минимальными потерями с обеих сторон.
— Ни хрена себе! С минимальными! Три бойца группы «Альфа» получили телесные повреждения средней тяжести и по сегодняшний день находятся на бюллетене.
— Не бойцы, а террористы. Захватившие заложников. Согласно поставленной боевой задаче. Которую мы выполнили.
— А должны были выполнить не вы. А соответствующее спецподразделение.
— А чего же не выполнили? Чего они время тянули?
— Это не нашего ума дело. Вернее, не вашего ума. Вам было приказано находиться в охранении. А вы опять самодеятельность развели.
— А чего они волынку тянули?
— Так, следователь Григорьев, вы, по всей видимости, не вполне понимаете всей тяжести. Не понимаете, что своими авантюрными действиями нарушили приказ, что…
— Разрешите обратиться, — перебил очередной монолог подполковника Грибов. — Мне представляется, что данная постановка вопроса не столь однозначна. Конечно, мы превысили данные нам полномочия. Но в силу чего превысили? Злого намерения? Нерадивости? Или вполне понятных и тем оправданных причин?
Вам, конечно, хорошо известно, что пребывание плененных людей в руках преступных элементов крайне негативно сказывается как на физическом, так и на психическом здоровье жертв. И каждая лишняя минута затяжки операции может нанести непоправимый вред их психическому состоянию.
Кроме того, западная статистика свидетельствует, что каждый час плена шансы заложников на спасение уменьшаются на двенадцать с половиной процентов в сравнении с изначальными. И что в данном конкретном случае те шансы уже приближались к нулевой отметке.
— Какие жертвы? Что вы демагогию здесь разводите? Это учение было. У-че-ни-е!
— Но, как я понимаю, максимально приближенное к боевому?
— Ну, допустим, приближенное.
— А раз приближенное, значит, все названные цифры следует признать соразмерными действительности. Что, соответственно, уменьшает значимость победы в каждый последующий час на уже известные нам двенадцать с половиной процентов вплоть до признания успешно проведенной операции провальной. Тенденцию чего мы сломали своими вынужденно отступившими от первоначального приказа действиями…
Следователи оживились. Вечер переставал быть занудливым.
— Кроме того, хочу обратить ваше внимание на тот факт, что предпринятые нами оперативные мероприятия наконец внесли некоторое равновесие во взаимоотношения подразделений городского Управления внутренних дел. Я имею в виду дифференцированность требований, предъявляемых к спецподразделениям и отделениям милиции.
— Чего? — переспросил подполковник.
— Я говорю, что как серьезная, с потенциально возможной раздачей званий, материальных поощрений, выслуг и грамот, операция — так спецназовцам. А как рутинная, на которой никаких дивидендов не собрать, работа — так наша. Им все. А нам шиш на блюдечке.
— Это точно. Им и машины, и оклады. А нам одни нагоняи, — зашумели следователи.
— Почему учебный захват снова должна была осуществлять группа спецназа? А не, к примеру, сводный отряд работников нескольких отделов милиции? У нас ведь тоже есть группы быстрого реагирования. Которые обучены ничуть не хуже хваленых альфовцев. Что мы и попробовали доказать. Рискуя навлечь на себя гнев начальства.
Грибов потупил глаза.
— Но кто-то ведь должен начинать. Кто-то должен пострадать за справедливость. Пусть даже этими «кем-то» оказались мы. Мне кажется, пора сломать нездоровую тенденцию централизации и концентраций оперативных и материально-финансовых возможностей в одних отдельно взятых руках. И поставить вопрос ребром… И если бы нам позволили… и снабдили соответствующим специмуществом… то…
— Это точно. Кабы нам дали их оружие, спецтехнику и оклады… Мы бы ничуть не хуже… Вон ведь Григорьев с Грибовым смогли, справились… Чем мы хуже спецов… — вразнобой загалдели следователи.
— Тише! Тише! — застучал карандашом по графину подполковник. — Мы здесь собрались совсем не затем, чтобы обсуждать перераспределение материально-технических предпосылок. Мы собрались здесь разобрать персональное дело следователей Грибова и Григорьева…
Его заставили наблюдать за собственными похоронами, отречься от прошлого, настоящего и будущего, научили хладнокровно убивать и спокойно смотреть в глаза смерти. У него отняли имя, семью и возможность выбирать что-либо, кроме способа выживания. В результате обычный паренек становится суперпрофессионалом, человеком, способным в одиночку противостоять организованной преступности, опутавшей Россию.
Он свой в любой среде, самый обыкновенный предмет в его руках становится смертоносным оружием, он умеет терпеливо ждать и молниеносно наносить удары. Он — резидент могущественной `Конторы`. Но и такому асу нелегко вычислить предателя в собственной организации. А когда, наконец, он выявляет `крота`, у него остается всего лишь одна задача — выжить…
Вчера он спокойно смотрел футбол, лениво препирался с женой и латал старенький «жигуль» в гараже. Десять лет он прожил под чужой маской, пока она не стала своей. Всё изменилось в считаные секунды. «Контора» отдала приказ, и он вынужден бросить всё, потому что снова понадобился стране, которая, похоже, готовится к новому витку тайной войны, и у него нет никаких шансов избежать участия в ней. Ему придется отказаться от привычного быта, семьи и даже собственного имени. Вспомнить, как надо мгновенно убивать и изощренно пытать людей.
50-е годы прошлого века. Страна в кризисе и ожидании смены правления. Сталин начал очередную перетасовку кадров. Руководители высших уровней готовятся к схватке за власть и ищут силу, на которую можно опереться. В стране зреют многочисленные заговоры. Сталин, понимая, что остается один против своих «соратников», формирует собственную тайную службу, комплектует боевую группу из бывших фронтовых разведчиков и партизан, которая в случае возможного переворота могла бы его защитить. Берия, узнав о сформированном отряде, пытается перехватить инициативу.
В послевоенные годы Сталин начал тасовать колоду карт своей номенклатуры. Он не доверял никому. Смерть вождя обострила конкурентную борьбу претендентов на «престол». Началось отчаянное и ожесточённое сражение за абсолютное лидерство – «схватка бульдогов под ковром». Основным претендентом на роль лидера советского государства стал бывший глава НКВД Лаврентий Берия…
Таких, как ОН, обычно называют счастливчиками. Таким, как ОН, всегда и во всём везет. ОН встречает потрясающую женщину, обретает преданных друзей и занимает прибыльную должность в крутой компании. Финансовое положение позволяет ему жить в свое удовольствие, а наличие людей, с которыми это "удовольствие" можно разделить, делает его поистине счастливейшим человеком. Но светлая полоса не может длиться вечно. Теперь перед ним стоит непростой выбор. Оказывается, что ОН всего лишь жертва хитроумного сценария, в котором близкие, друзья, коллеги вдруг оказываются совершенно иными людьми и от рокового события его отделяют всего семьдесят пять шагов…
Журнал «Фантастика и Детективы»В номере:Дмитрий Самохин. ИшибашиЮлия Зонис. Маша и михалычБорис Богданов. Вместо кожи — червивая шкураЕвгений Шиков. Сова-ГоворуньяАнтон Фарб. Из всех решений…
Журнал «Фантастика и Детективы»В номере:Ника Батхен. Дело мистера МонготройдаВладислав Ленцев, Андрей Артемьев. Я удаляюсьСергей Звонарев. Солнечный зайчикЯна Дубинянская. Враг…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Театр начинается с вешалки, а классический детектив с… трупа И пусть наш детектив не совсем классический, но, тем не менее, основной элемент «классики» присутствует. Итак!В гостиной дома обнаружен труп его хозяина, мистера Коэна. Не блещущий аналитическим и, честно признаться, обычным умом следователь Бонд, Джек Бонд, любезно приглашает к расследованию своего хорошего знакомого, частного сыщика Кристиана О*Гатти, достойного последователя лучших литературных сыскарей, таких как Холмс, Пуаро, Мегрэ… Чего же они там "надедуктируют"…
Необъяснимо жестокое, немотивированное убийство старика и загадочная гибель в тюрьме человека, подозреваемого в заказном убийстве… Что может быть общего у этих двух — таких разных — преступлений?"Госпожа следователь" не сразу понимает, что связь существует, — и даже не подозревает пока, какими невероятными, нетрадиционными методами ей предстоит вести расследование…
В своем детективном романе «Евгений Кушнарев: под прицелом» Андрей Кокотюха моделирует ситуации, которые могли предшествовать загадочной гибели яркого и неординарного политика. Выдвигая четыре версии развития событий, автор анализирует факты, не делая однозначных выводов, предоставляя возможность читателю выстраивать свою собственную версию…