Крик зелёного ленивца - [7]

*

Уважаемый мистер Стампхилл,

Благодарю за то, что предоставили нам лестную возможность ознакомиться с вашей рукописью. Местами сюжет хорош, но все это слишком длинно не только для нашего журнала, но и для большинства читателей, незнакомых с пчеловодством. Характеры пчел выписаны сильно, выразительно, свежо, но их слишком много, и трудно запомнить имена. Убийство, хоть и зловещее, не очень убедительно, ибо откуда пчелам знать, который из братьев взял эту рубашку? Боб Кэрри живет недалеко от вас. Если наткнетесь на него, передавайте от меня привет.

Искренне ваш

Э. Уиттакер, гадатель.

*

Многоуважаемые господа,

Проснувшись сегодня утром, я обнаружил, что мой телефон уже не издает приветного жужжания, когда подношу его к уху. Он вообще никакого жужжания не издает, и это очень плохо. Я знаю, какую сумму я вам задолжал, я не оспариваю законности ваших притязаний. Когда только мог, я посылал вам небольшие суммы — и не разменную мелочь, кстати. Я выказывал добрую волю. Я должен вести свое дело. Возможно, вам оно не кажется делом, но для меня оно — дело. И если в телефонном справочнике нет его рекламы, то потому исключительно, что у меня нет средств на то, чтоб размещать рекламу по телефонным справочникам. Вам бы не помешало над этим поразмыслить. Я объяснял миссис Слиперт лично, что, если она отключит мой телефон, я, возможно, никогда не буду в состоянии вам уплатить. Я взывал к вашим собственным интересам, и тот факт, что вы на это не купились, говорит, наверно, в вашу пользу. И вот теперь я взываю к вашему сердцу. Я на коленях вас молю. А ведь от этого страдает моя гордость. Пожалуйста, восстановите мой телефон. Еще полгода, и я вам заплачу всё сполна. Даю вам честное слово.

Со всей искренностью

Эндрю У. Уиттакер.

*

Не давите сигаретные окурки в цветочных горшках.

*

Уважаемая Ферн Мусс,

После долгих размышлений редакция "Мыла", к сожалению, пришла к выводу, что ваши стихи в настоящее время не вполне соответствуют нашим потребностям. Однако мне неприятно вам их возвращать всего лишь с сопроводительной отпиской. Хотя эти отписки мы стараемся составлять максимально кратко и не оскорбительно, все мы были когда-то молодыми авторами и не понаслышке знаем, какие раны они могут нанести, раны, которые годами невидимо гноятся и вдруг да и прорвутся спьяну на чьей-то презентации. В вашем творчестве заметны свежесть и открытость, которые я не хотел бы загубить каким-нибудь нашим неосторожным жестом.

Сразу и без обиняков хочу сказать: я удивлен тем, что мистер Кроуфорд порекомендовал вам "Мыло" в качестве самого подходящего места для творческого старта, хотя, разумеется, это свидетельствует о том, как высоко он ценит ваши дарования. Прав ли я, предполагая, что вы никогда не держали в руках наш журнал? Откровенно говоря, я опасаюсь, что многое из публикуемого нами вас огорчит, если не прямо огорошит. Кое-что вас, может быть, оскорбит. Очень жаль, конечно, но тут уж ничего не поделаешь.

При всем при том я считаю ваш "Портрет художника в пять лет" выдающимся произведением для такого юного возраста. Мистер Кроуфорд, конечно, прав, у вас есть "искра", и вы заслуживаете всех самых высоких его баллов. Хотя ваша поэзия и не совсем то, что обычно публикует "Мыло", ее отличает неподдельная энергия стиха и подлинное обаяние. Те стихотворения, где упоминаются лошадки, я думаю, имеют все шансы в "Стойле" или в "Американском пони". Мой зубной врач подписан на оба эти издания, и я давно заметил, что они регулярно публикуют стихи на конские темы, по большей части уступающие вашим в своих достоинствах. И что же плохого в том, чтобы начинать с второстепенных изданий. Создаешь там репутацию и двигаешься дальше. Все мы так начинали.

Я очень, очень понимаю, как обидно, когда твой труд отвергают. И особенно обидно в первый раз, покуда ты еще не оброс панцирем цинизма. Потому-то я и хочу снова подчеркнуть, что вижу в вашей работе несомненно богатые задатки. Мне искренне жаль, что в настоящее время мы не можем ее использовать. Разумеется, мы с удовольствием рассмотрим ваши произведения в дальнейшем, хотя я вам рекомендую ознакомиться с тем, что мы обычно публикуем, прежде чем снова нам что-то посылать.

С самыми лучшими пожеланиями

Э. Уиттакер, издатель "Мыла".

*

Эган Филлипс стоял на переднем крыльце, глядя на вспененные волны озера Мичиган. Из-за своего желтого свитера он ярко выделялся на сизом фоне дня, и женщина на велосипеде не могла его не заметить. Каждый божий день она здесь проезжала, чтоб отвезти молоко одной старушке, каждый божий день она проезжала мимо его дома. Собственно, она здесь проезжала время от времени с самого детства, с тех самых пор, когда отец еще катал ее на своем тракторе. Он даже позволял ей водить этот трактор, когда полагал, что об этом не проведает мать. То была их общая тайна. Женщина очень удивилась, заметив кого-то на крыльце, поскольку дом был сущая развалина. Что-то было такое в этом мужчине в желтом свитере, что-то такое было, и она вытянула ноги, притормозила на гравии у обочины и совсем остановилась прямо напротив дома, хотя, из осторожности, по другую сторону дороги, ибо она не знала, что этот желтый свитер может предвещать. Человек на крыльце увидел, как она остановилась, проскользив ногами по гравию, и вспомнились ему те дни, каких давно уж нет. Ветер задувал желтые пряди светлых волос ей на лицо. И вдруг эта девушка — силуэт на фоне взбухших волн — окликнула его.