Крик в тумане - [9]

Уходило в ночь Запорожье

Тысячью тёплых звёзд.

Мы припали к раскрытым окнам,

Пили запах знакомых трав,

И плескал под мостом высоким

Тёмный провал Днепра.

Замычал быком и свободно

Тронул дальше электровоз…

…Провожая меня сегодня

Ты не вытерла слёз!

1960

Касание

Сладким дымом понесло с акаций,

Ровным гудом работящих пчёл…

У трамвая стали мы встречаться,

Незнакомые совсем пока ещё.

Опустила длинные ресницы —

Лучше так вот молча постоим!

И сошла.

Чтоб завтра вновь присниться

Сквозь акаций

Гулкий сладкий дым…

1960 год

Росток

И невзрачный и незнаменитый

В самом начале апреля

Он высунулся из тесной щели

Растресканного гранита.

Расстегнув голубую кофту,

Жизнь блеснула грудью лучистой,

И к струйке молочной,

Чистой

Припал росточек.

А грохот,

Безалаберный грохот строительств

Скрежетал арматурой межзвёздной…

Постигая процессище сложный,

Вы сначала к ростку присмотритесь.

Вот он выбрался на перепутье,

Смотрит в мир, раздираемый всеми,

Но пройдёт небольшое время,

Куст созреет,

И в гибких прутьях

Золотыми кистями ягод

Засияют десятки жизней —

Ни одной ненужной и лишней —

И сорвутся на землю, к влаге…

Ни одной ненужной и лишней?

1960

29 февраля 1960 года

Гости пели, галдели, смеялись,

Хвалили коньяк и кефаль.

За окном, грубоватый малость,

Вьюжил холодный февраль.

Вечеринка как вечеринка:

И заигранные пластинки,

И пальто на диване брошены,

И девчёнки смешные, хорошие —

В общем, славные именины…

Вдруг запела Мения Мартинес —

Это кто-то поставил пластинку,

И приблизилась жаркая Куба,

И представилась нам кубинка, —

Чёрный локон и жгучие губы.

Пальмы.

Синяя сонь залива.

Волны, ласковые, как кошки.

Горы.

Выстрелы и разрывы.

И потом тишины немножко.

И ещё эта песня печальная,

Первозданная, изначальная.

Звуки жалуются,

Звуки стонут,

И врываются в микрофоны,

И повсюду людей тревожат, —

С чёрной кожей и с белой кожей.

До чего ж коротка пластинка —

Замер диск,

Умолкла кубинка.

Стало как-то значительно грустно —

Лишь февраль скулил за стеклом,

И прощалась дрожащая люстра

С двадцать девятым числом…

#

* * *

Жизнь не сизая дымка тумана —

Эх, двухрожая бестия жизнь,

Ты не чадом заводов-вулканов,

А весенним ручьём раззвенись…

1960

Велогонки

Вот — гонщицы!

Довольно близко!

Ревём, распахивая рты.

Влетают велосипедистки

В наши вопящие ряды.

Влетают синие и жёлтые,

Пурпурные и цвета беж.

Они горячей силой молоды,

Приятны простотой одежд.

Ревём, друг другу руки тиская:

— Вот это — да! Вот это — класс!

Колёс вертящиеся диски

И ножки покорили нас.

Но мы не пошленько хихикали,

Иное возбудило всех —

Свистели мы и дико гикали,

И перекатывался смех,

И ахали те, что расстроены,

Прижав блокнотики к груди…

На миг все стали мы героями,

Мы все летели впереди!..

1960

* * *

СЕГОДНЯ Я ПРОСНУЛСЯ РАНО,

ИСКОМКАВ СМЯТУЮ ПОСТЕЛЬ —

ВСЮ НОЧЬ МНЕ УСМЕХАЛАСЬ ПЬЯНО

КИНОЗВЕЗДА НИКОЛЬ КУРСЕЛЬ.

ЗВАЛА ФРАНЦУЗСКОЮ УЛЫБКОЙ

В СВОЙ ЛЕГКОМЫСЛЕННЫЙ ПАРИЖ,

И Я ЗА НЕЙ ТАЩИЛСЯ, ГИБКИЙ,

ИЗНЕМОГАЯ ОТ ЖАРЫ…

ПРОСТИ, КРАСОТКА, ЕСЛИ ЛЮБИШЬ,

НО, ВИДНО, В ТОМ ТВОЯ ВИНА,

ЧТО МНЕ ЕЁ ПРИСНИЛИСЬ ГУБЫ,

А В НИХ — ТАКАЯ ГЛУБИНА!..

09.01.60

* * *

Летит осокоревый пух

На тебя, на меня, на скамейку.

Мною сорван — одним из двух —

Листочек скользкий и клейкий.

Ты смотришь сквозь пальцы вверх:

Кровь горит рубиновым светом.

Замечательный день, поверь,

Как и в целом наша планета.

Мечтаем.

Носком ноги

Я черчу треугольники важно,

А вчерашних луж синяки

Разжигают смутную жажду.

Молчим.

Может быть потому,

Что серьёзная есть причина —

Полюбилась ты одному,

Хоть и нравишься многим мужчинам…

10.01.60

Тоске

Уйди,

Исчезни,

Утони

В разливах рек,

В глазах озёр.

Оставь нам солнечные дни,

Искристость величавых гор.

Не тронь,

Не расслабляй,

Не гни

Надежды твёрдую ладонь,

И в окнах дружные огни,

Тоска,

Нечаянно не тронь!

Но, исчезая,

Нам скажи,

Куда ушла, где вьётся след,

Чтоб мы сильней любили жизнь,

Твой чёрный вспомнив силуэт.

11.01.60

Рудничный город

Всю по капельке воду выплакал

На асфальт промозглый туман.

Зябко жмётся,

Ёжится Никополь,

Как отару, согнав дома.

Задрожали,

Устало заохали,

Паровозов глухие гудки.

Ходит солнце вокруг да около,

Повязав облаков платки.

Под землёй,

В руднике,

Ударная

Выдаёт бригада руду.

В каждом камне уносит марганец

Человеческих рук теплоту…

16.01.60

Единственная

В краю торжественных елей

И лающих,

Стонущих вьюг

Погода теплеет в апреле

И в землю вонзается плуг.

Можно в рощу забраться,

Напиться

Прозрачной талой воды

И увидеть оленьи копытца,

Быстро вяжущие следы…

Можно к звёздам взлететь с эшафота,

Можно бомбы метать в царей,

Можно тяжкую делать работу,

Можно боготворить матерей.

Можно многое,

Ежели хотца,

Если жизнь и власти велят.

Но нельзя

Танцевать в колодце

И родиться два раза подряд.

Всё ж кого и когда ни спроси я,

У друзей или даже врага —

Скажут: «Вечно любите Россию,

Что строга, да с куском пирога!»

17.01.60

Кузнецы

Горький дым,

                        дым,

                                   дым…

На исходе длинных ночей

Собирались один за другим

К чёрно-красным глоткам печей.

Засучив,

Закатав рукава,

Закаляли плугов лемехи,

И работала голова —

О свободе писались стихи!

А теперь вот ракеты идут —

Отковать их дано молодым,

Им воспеть бесконечный наш труд,

А не дым,

                   дым,

                              дым…

20.01.60

* * *

Смотри,

Морозный день спокойно блекнет

Над головой толпы

Крикливо-пёстрой.