Крик Новорождённых - [2]

— Они прекрасны, не правда ли? — сказала Шела, и ее шепот громко разнесся в тишине уютной, залитой солнцем детской.

Через открытые окна струился легкий морской бриз, принося свежесть и прохладу. Шела слышала, как горячий пар шелестел по трубкам гипокоста под плитками пола, мягким теплом согревая воздух и нежные тела новорожденных.

Темно-зеленые глаза Кессиана лучились под истончившимися дугами бровей.

— Великолепны. Бесценны. В них сосредоточены все наши надежды и желания, хотя они этого не знают. — Он кивнул. — И я одобряю имена. Прекрасный выбор.

Ардол Кессиан протянул слегка дрожащую руку, чтобы по очереди погладить лобик каждого малыша, продолжая тихо говорить:

— Миррон. Многое ляжет на твои плечи. Помимо прочего, что выпадет на твою долю, тебе придется вынести бремя материнства. Твои братья по пряди, которые сегодня лежат рядом, будут всегда поддерживать тебя, как и ты их. Оссакер и Ардуций, вы носите имена великих героев-воинов, но вам никогда не придется сражаться. Ваша участь в мирных деяниях. И ты, Гориан. Ты поистине благословен именем отца нашего. Храни его. Будь верен его памяти. Исполни свое предназначение и вместе со своими братьями и сестрой достигни того, чего не можем мы. И используй это на благо всем нам во имя Бога Всеведущего.

Ардол Кессиан повернулся к человеку, с которым дружил уже сто лет, к Виллему Гесте из второй пряди.

— Виллем, молитву.

Ступени сблизились, и каждый опустился на одно колено, левой рукой касаясь земли и воздев правую к небу открытой ладонью вверх. Шела положила руки на крайние колыбельки, словно обнимая всех новорожденных.

— Восхождение предстоит перед Тобой, Господи, чтобы передать этих новорожденных детей под Твое покровительство. Тех, которые, как мы горячо надеемся, станут Твоими самыми могущественными слугами на этой земле. Мы обещаем воспитать и обучить их, чтобы они, в свою очередь, творили дела Твои, охраняя землю и море и всех, кто уповает на них, пока Ты будешь благословлять их жизнью. Мы молим Тебя хранить, беречь и любить их, как всех Твоих детей. Мы молим об этом во имя истинной веры Всеведущего. Мы — Ступени из чистых прядей Восхождения — взываем к Тебе, Господи. Да будет так.

— Как было всегда, — хором заключили остальные.

— Спасибо, Виллем, — сказал Кессиан, вставая. — А теперь, пока Шела не выставила нас отсюда, давайте уйдем и дадим этим малышам отдохнуть.

— А можно мне немного побыть с ними? — Голос Йен Шалк звучал жалобно.

Кессиан прижал палец к губам. Шела улыбнулась про себя.

— Подожди минутку, юная Йен, — ответил он. — Прежде всего, Гвитен, Меера, — марш в постели. Не знаю, почему вам взбрело на ум торчать здесь с нами сразу после родов. Вы, должно быть, совсем измучились.

— Мы — Ступени Восхождения, — заявила Гвитен Терол, мать Миррон. — Это наш долг.

Ее голос звучал гордо, но лицо осунулось от усталости.

— Тем не менее, вы слишком рискуете собой, — мягко проговорил Кессиан, и в его голосе, несмотря на укоризненные слова, звучала всегдашняя теплота. — Виллем, Дженна, нам нужно еще раз просмотреть записи. Необходимо найти кое-какие ответы, хотя я и подозреваю, что немалая часть наших новых знаний спит сейчас в этих кроватках. Юная Йен, я не сомневаюсь, что Шела будет рада твоему обществу и сейчас, и позже. Однако сегодня наша нянюшка должна познакомиться поближе со своими подопечными, и лучше оставить ее одну. Напоминаю тебе, что рыбаки хотели бы знать, где им сегодня забрасывать сети. Погода прекрасная, море теплое. Может, ты отыщешь нам косяк рыбы, девочка? Иначе вечерний пир будет скуден, не правда ли?

Йен откликнулась улыбкой, полной обожания, и Шела снова ощутила привычный укол зависти к таланту юной Воднорожденной. До сих пор ей снились картины подводного мира и места, где она побывала, пока у нее не отобрали право находиться под волнами.

Благодаря рассказам юной девушки Шела вспоминала прошлое и, в свою очередь, была единственной, кто по-настоящему понимал Йен. За последний год они очень сблизились. Шела опустила глаза. Несмотря на то что все уважали ее как члена пряди и ценили как опытную няню, ей никогда не быть одной из них, не ощутить узы Восхождения, которые их связывают.

Дверь в детскую отворилась, и через порог шагнула Эстер Наравни, Хранительница Земли пятой пряди, женщина вспыльчивая и неистовая. Ей давно перевалило за шестьдесят, но, казалось, с возрастом ее силы и энергия только прибавлялись. Эстер обвела взглядом Ступеней — и ее лицо мрачнело по мере того, как глаза скользили по лицам.

— Меера, что ты тут делаешь, скажи на милость? И ты тоже, Гвитен. Вам не следовало вставать с постелей!

— Ступени собрались, чтобы благословить новорожденных, — ответила Меера. — Так что скорее я должна спросить, почему тебя здесь не было?

— Ты ведешь себя как капризный ребенок, — сердито проворчала Эстер. — Мне придется присматривать за тобой до самой старости, Меера?

— Я уже тысячу раз тебе говорила. Ты мне не мать.

Лицо Эстер смягчилось. Шагнув к Меере, она прижала ладони к ее щекам.

— Да. Но я твоя сестра и люблю тебя больше всех живущих на этом Богом благословенном свете. Ты — мать девятой пряди, пряди, которая, о чем мы все горячо молимся, приведет нас к Восхождению, и я не желаю видеть, как ты рискуешь собой. Пожалуйста, Меера, роды были трудными. Тебе надо отдыхать.