Крик безмолвия - [40]

Шрифт
Интервал

Меликсетян сидела и ждала. Похоже было на то, что ее кто‑то пригласил на комиссию, чтобы она своим невозмутимым видом оказала давление на всех. Она ждала ответа. Я насторожился. Председатель комиссии посматривал на меня. Он знал, что я буду возражать. Видимо, меня выдавало мое хмурое лицо. Я еще не оправился от разбора дела Черных.

— Так, что у вас? — спросил председатель, листая выездное дело. По его голосу чувствовалось, что он нервничает.

— Хочу в море, — небрежно проронила Меликсетян.

Она не просила комиссию, ничего ей не объясняла.

Она чувствовала себя уверенно. Думала о чем‑то другом.

— Вопросы есть? — спросил председатель.

— Зачем вы хотите в море? — задал я вопрос.

— Ну, ясно зачем… — кто‑то из членов комиссии по

спешил ей на помощь. На ее лице мелькнула довольная улыбка.

— Подзаработать хочет, — шептал мне на ухо мой сосед.

— А как же дети?

Сосед пожал плечами, гадал, как ему поступить.

■ — Вы обождите там, — обратился председатель к Ме- ликсетян, показав ей на дверь.

Она поднялась лениво и вышла из кабинета, не проявляя никакого беспокойства за исход решения вопроса. Наступило молчание. Никто не решался что‑то сказать. Председатель смотрел на меня.

— На прошлой комиссии мы совершенно правильно приняли решение об отказе ей в работе на судне буфетчицей, потому что она работает, у нее двое детей и нет никакой надобности на целый год бросать семью и уходить в плавание. Кроме этого, — настаивал я, — она же недавно вернулась из рейса. Есть другие.

Думаю, что этого достаточно. Правда, мои доводы ни в каких инструкциях не предусмотрены, но в данном случае, они не против Меликсетян, а в защиту ее.

Когда я кончил, мне показалось, что никто не осмелится взять под сомнение то, что я сказал.

— Позвольте мне, — попросил слово член комиссии Швыдкий.

— Я поддерживаю, — заявил он без всяких объяснений, — предложение о недопущении ее в рейс в составе комплектуемого смешанного советско–иракского экипажа.

— Правильно! Надо заниматься детьми, — послышался еще чей‑то голос.

— На прошлой комиссии я не был, — начал тихим голосом председатель, — но считаю, что семейные дела — это дело не наше, а семьи. Пусть они сами между собой договариваются. Она же не первый день замужем. Дела семейные не могут в данном случае служить препятствием для выхода в рейс.

— Я тоже так считаю, — сразу же послышался голос представителя профсоюза. — Местком этот вопрос рассмотрел.

Председатель никак не реагировал на эти слова. Он продолжал:

— Хотелось бы, конечно, чтобы наше решение было единодушным. Значит, вы стоите на букве инструкции?

Этот вопрос был задан мне. Я его не совсем понимал,

так как до этого уже объяснил свою позицию. Председателю хотелось, чтобы я согласился с ним. Тогда все, что говорилось на комиссии, останется за протоколом.

— Я настаиваю на разумном решении и руководствуюсь только своим внутренним убеждением. Я не понимаю, почему она должна бросать детей и идти в море. Кстати, она не ответила на мой вопрос. И если в данном случае инструкция помогает найти правильное решение, то я готов придерживаться ее буквы. Для этого они и пишутся.

— Позовите Меликсетян, — довольно резко сказал недовольный председатель.

Она вошла и остановилась у двери. Она отнеслась спокойно ко всему происходящему на комиссии, будучи уверенной, что уйдет в рейс.

— Вы не ответили на вопрос члена комиссии. Почему вы стремитесь в море, оставляя детей?

— Я сказала, что хочу в море. Больше добавить ничего не могу. Хочу и все. Это мое дело.

— Ну, ясно же всем, зачем она хочет в море, — вмешался мой сосед. Но дальше не пошел, не договорил, не назвал, как говорят, вещи своими именами.

— Пожалуйста, побудьте в коридоре, — предложил снова председатель Меликсетян.

— Почему мы не должны поправить ее? Почему мы должны идти на сделку со своей совестью, отлично понимая, что надо остановить человека, иначе он может оступиться и упасть за борт?

— Муж дал согласие на ее выход в рейс. Вот его заявление, — поднял вверх председатель лист бумаги.

— Не понимаю психологию мужа, — заявил Швыдкий. Он — директор ресторана. С утра до позднего вечера на работе. А кто же с ребятами? В школе теперь с первого класса алгебра… Пусть мать смотрит за детьми, а не болтается по морям и океанам. К тому же — как же он?.. Отпускает на год жену, еще молодой…

Почему упорствует председатель? — спрашивал я себя. Человек он трезвый, деловой, порой даже резкий, когда требовался принципиальный подход в решении вопроса, а сегодня настаивал только на своем, что никак не вытекало из обсуждения. Опасаясь, что комиссия откажет, Меликсетян, председатель вынужден был выложить свой последний козырь, который держал в запасе:

— Я уже сказал, — начал он, опустив голову, — что

прибыл специально, чтобы провести эту комиссию, учитывая принятое ранее решение.

Теперь он смотрел на меня. Я понял, что дальше все уже будет относиться ко мне, а не к его заместителю, который председательствовал на прошлой комиссии.

— Я предполагал, что некоторые товарищи будут сопротивляться. Так оно и вышло.

Председатель обвел всех глазами, словно искал виновника того решения. После продолжительной паузы, многозначительно закончил: — Мне был звонок от весьма ответственного товарища из Москвы.


Еще от автора Григорий Иванович Василенко
Бои местного значения

Автор книги — участник Великой Отечественной войны, прошедший ратный путь от оборонительных рубежей Подмосковья до Эльбы В своих записках он дает яркие и правдивые картины фронтовых будней, портреты солдат и офицеров, отражает тот высокий патриотический накал, которым жили тогда советские люди.


Найти и обезвредить. Чистые руки. Марчелло и К°

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Заяшников Сергей Иванович. Биография

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Беседы с Ли Куан Ю. Гражданин Сингапур, или Как создают нации

Перед вами – яркий и необычный политический портрет одного из крупнейших в мире государственных деятелей, созданный Томом Плейтом после двух дней напряженных конфиденциальных бесед, которые прошли в Сингапуре в июле 2009 г. В своей книге автор пытается ответить на вопрос: кто же такой на самом деле Ли Куан Ю, знаменитый азиатский политический мыслитель, строитель новой нации, воплотивший в жизнь главные принципы азиатского менталитета? Для широкого круга читателей.


Жизнь сэра Артура Конан Дойла. Человек, который был Шерлоком Холмсом

Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».


Русская книга о Марке Шагале. Том 2

Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).