Крестовый поход восвояси - [11]

– Эй! Что вы там делаете? – донеслось до меня с берега.

Похоже, мои брожения по судну вызвали настолько острый приступ любопытства у вероятного клиента, что он решился одернуть неизвестного вояку, бесцеремонно разглядывающего практически купленный им корабль.

– Смотрю, все ли в порядке, – сухо отрезал я и, повернувшись спиной, скрылся в трюме.

Переговоры купца и моего генерал-квартирмейстера, к вящему удовольствию высоких торгующихся сторон, подходили к концу. Звучно ударив по рукам и договорившись о встрече завтра поутру, переговорщики разошлись, втайне, очевидно, усмехаясь тому, как ловко каждый из них провел другого.

Покончив со сделкой, Лис с самым радостным видом возвращался к нервно переминающемуся с ноги на ногу покупателю, измучившемуся в ожидании ответа на обуревавшие его вопросы. Лис приближался, улыбаясь и насвистывая что-то бодрое. Фризландец открыл было рот, спеша поинтересоваться, что, собственно говоря, происходит, но не тут-то было.

– Прости, родной, – услышал я слова Лиса. – Видать, не судьба мне продать тебе корабли.

– Как то есть не судьба?! – В тоне неудачливого покупателя звучало возмущение. – Мы ведь почти договорились!

– Ну, почти договорились – еще не значит, что договорились, – стремительно парировал Лис. – Ты меня не знаешь, я тебя не знаю. Тебе, нужны корабли, мне нужны деньги. Господин ганзейский купец дает больше.

– Но ты говорить – слово! – не унимался задетый за живое северянин. – Ты продавать корабли две трети цены. Я тебе платить деньги – задаток!

– Тю! – возмутился Венедин. – Я шо, тебя обокрал? Держи обратно свои гроши. Это у вас, у торговых гостей, слово дороже денег, а нам-то что, – Лис махнул рукой, – только монету плати, и мы вообще рта не раскроем.

– Но я платить тебе хороший деньги за чужой судно! – упирая на «чужой», продолжал свой бессмысленный торг найденный моим другом «лохус натуралис».

– Родной! – Лис сделал паузу. – Ты, видать, не понял: господин, с которым я только что беседовал, – представитель Ганзейского союза. И если его человек скажет, что корабли так хороши, как я о них говорил, то он выкладывает за каждый по две цены против той, которую предложил ты.

– Это не может быть! Ганза не покупает краденый корабль!

– Как скажешь, – согласился Венедин. – Ладно, все. Ступай и прости, если что не так. А я пойду посмотрю, что там чертов конунг в трюме делает.

«Чертов конунг», то есть я, счел последнюю реплику вполне уместной для эффектного появления из корабельных недр.

– Все отлично, – заявил я, вылезая на палубу. – Прекрасный корабль. Если второй такой же, я скажу хозяину, что они действительно стоят тех денег, которые он за них платит.

– Да-да, конечно, посмотри. Второй ничуть не хуже, – отозвался Лис.

– Но как так быть? – Фризландец тронул плечо глядевшего мне вслед Лиса.

– Муромец приехал, – неопределенно вздохнул мой друг, разводя руками.

– И что? – обалдело спросил купец.

– Ты шо, совсем?! – Венедин постучал кулаком по лбу. – По слогам тебе повторяю: Му-ро-мец при-е-хал.

– А-а-а, – понимающе закивал северянин. И продолжил, переходя на шепот: – Послушай, я давать две цены плюс еще полцены. Прямо сейчас, не утром. Вот монеты. – Он потряс перед носом моего друга туго набитым кошелем.

– Сказал же тебе – не могу, – досадливо отрезал Лис. – Сам же твердил: слово! слово! Мы уже по рукам ударили. Стало быть, извиняй. Вот сейчас купцов слуга оценит…

Фризландец ловко поймал брошенную ему подачу.

– А если он сказать хозяин, что корабль плохой?

– Ну, знаешь ли, это ты с ним сам договаривайся.

Мы договорились.

* * *

Утро началось с грохота в дверь и возбужденного шума голосов на лестнице. Я открыл глаза и, с трудом наводя резкость, бросил взгляд на затянутое бычьим пузырем оконце. Судя по всему, только начинало светать.

– Шо-то я не понял. – Лис, приподнимаясь на локте, начал нащупывать рукоять лежавшего рядом с топчаном меча. – Шо это еще за ранний старт? Кажется, за нами никакого криминала не водится, шоб вот так спозаранку тревожить почтенных джентльменов.

Я прислушался. Постоялый двор, на котором мы остановились, жил своей – и, похоже, весьма бурной – жизнью.

– Лис! – скомандовал я. – Растолкай тех, кого можно растолкать, и готовьтесь к бою. Сейчас! – крикнул я, начиная снаряжаться. – Сейчас открою!

Вчерашнее неподъемным грузом прижимала дружинников к полу, мешая им не то что оторвать голову от свернутых на манер подушки плащей, но даже просто открыть глаза. Пожалуй, радость по поводу продажи кораблей и приобретения оплаченной работы была в алкогольном эквиваленте чрезмерной.

В дверь снова застучали.

– Иду-иду! – крикнул я и, поудобнее перехватив меч, отодвинул засов. – Что надо?

Лестница была забита молодыми людьми приказчицкого вида. Тот, кто стоял ближе всех к двери, явно добившийся столь выгодного положения благодаря недюжинной телесной мощи, затараторил, спеша опередить собратьев:

– Говорят, у вас продается два корабля…

– Уже проданы, – зло бросил я, закрывая дверь перед его носом.

– Здесь тоже проданы! – донеслось из-за двери, и два десятка ног затопали вниз по лестнице.

– Что это было, Капитан? – подходя ко мне, поинтересовался Лис.