Крестовый поход на Россию - [15]

С другой стороны, Мессе явно сгущал краски как в своих обращениях к немецкому командованию, так и в донесениях в Рим. Именно поэтому большая часть его апелляций оставалась без ответа. Мессе достаточно хорошо усвоил идею Муссолини о «демонстративной войне». За всеми его действиями угадывалось стремление сохранить войска до финальных сражений, которые, по уверениям немецкого командования, недалеки и участие итальянских сил в которых подняло бы престиж итальянской армии. Он предпочитал сохранять КСИР, «хрупкий организм», как он неоднократно называет его в своей книге, в тылу у наступающих бронетанковых колонн немцев, не подвергая его угрозе серьезного поражения. К концу летней кампании итальянский экспедиционный корпус, хотя и не добыл военных лавров на полях сражений, но и понес относительно небольшие потери, которые не идут в сравнение с потерями передовых немецких соединений.

Первые морозы

Уже первые месяцы войны стали вызывать у итальянских солдат и офицеров серьезные сомнения в том, что речь идет об увеселительной прогулке, которую обещала им фашистская пропаганда. Бесконечные марши по тылам гитлеровской армии, нераспорядительность штабов, высокомерие союзников – все это вызывало чувство пока еще едва осознанного беспокойства.

Наступление зимы осложнило положение итальянского экспедиционного корпуса. Правда, итальянские дивизии расположились в местности, где имелось достаточно помещений для расквартирования. Итальянское интендантство разместило заказы в Румынии на изготовление меховых полушубков и теплого белья. Однако русские морозы доставили много неприятностей итальянским солдатам в эту первую зиму.

Заказанное в Румынии теплое обмундирование начало поступать на фронт только после 15 декабря, причем оно выдавалось лишь офицерам и часовым для несения караульной службы. Большая часть солдат продолжала ходить в широких и коротких шинелях, совершенно неприспособленных к морозной погоде. Наиболее уязвимым местом обмундирования была обувь. Армейские ботинки, подбитые согласно требованиям итальянского устава 72 гвоздями, на морозе моментально обледеневали и сжимали ноги ледяными тисками. Между гвоздями набивался снег, что заставляло солдат поминутно заниматься эквилибристикой. Это вызывало насмешки деревенских жителей и недовольство итальянских офицеров.

Итальянские ботинки не выдерживали конкуренции с немецкими сапогами и тем более с русскими валенками. Упоминание о русских валенках является обязательным элементом всех воспоминаний участников войны. Историк Валори подробно описывает, что такое валенки, и под конец меланхолически замечает: «Это непревзойденная обувь, теплая и удобная… Если бы эта обувь была распространена среди наших войск, скольких обморожений можно было бы избежать».

Достоинства валенок оценил и итальянский главнокомандующий. Он велел отобрать несколько образцов и послал их в военное министерство с просьбой срочно наладить производство валенок в Италии. Образцы прибыли в Рим, когда в столице Италии была уже весна и стояла теплая погода. Одна за другой интендантские комиссии рассматривали столь непривычные их взору предметы. Возможно, что авторитетные инстанции пришли к заключению, что изготовление валенок является причудой Мессе. Более вероятно, что нашлись люди, которые были заинтересованы в том, чтобы валенки не перекрыли путь уставным ботинкам. Как бы то ни было, но производство валенок не было налажено, и итальянские солдаты продолжали воевать в ботинках. По официальным данным, зимой 1941/42 года 3614 человек из 60 тысяч получили обморожения и почти две тысячи из них (3,3% от общей численности корпуса) были отправлены на излечение в Италию27.

Недовольство итальянских солдат вызывала и плохая работа военной почты: письма из Италии приходили крайне редко. Пока дивизии двигались вперед, солдаты мирились с этим положением, но после приостановки операций недовольство приняло более широкие размеры. Солдаты не могли понять задержек, тем более что газеты из Италии поступали на фронт регулярно, причем помещенные в них корреспонденции с советского фронта служили предметом постоянных шуток и насмешек.

«Население России зимой и летом ходит в ватных телогрейках, – писал один журналист в римской газете. – Основное занятие русских – это сидение на завалинке и беспрерывное лузганье семечек». Единственное, что, по словам итальянского журналиста, способно вывести русских из состояния безразличия, – это вид итальянских автомашин, поскольку население никогда ранее не встречало автомобиля.

Русские не любят мыла и воды и никогда не моются, сообщал далее журналист. Зачем мыться, когда опять испачкаешься? Зато повсюду видны «прекрасные бронзовые торсы» итальянских солдат, которые в одних трусах оживленно разыскивают воду. «Воинственный вид и решительное поведение наших солдат и офицеров, уверенность, с которой они движутся по улицам, в том числе и по окраинам, где ходить особенно опасно, демонстрируют туземцам наше превосходство»28.

Особое раздражение фронтовиков вызывал бравурный тон газет, продолжавших изображать войну как увеселительную прогулку. На неуместность такой пропаганды сетовал даже итальянский главнокомандующий Мессе.