Крестоносец - [100]

— Эй, ты смотри случайно не подожги, — посоветовал я ему.

Тот посмотрел на меня, недоумённо хлопая глазами, потом снова перевёл взгляд на вновь прибывших. А Бернард уже подъехал к помосту, с которого на него настороженно взирали Трулль с Енохом и что-то им говорил. Что именно, я не слышал, тем более что Роланд уже по-хозяйски распоряжался опешившими палачами, требуя освободить меня от цепей.

Три часа спустя, когда на колокольне только что отзвонили обедню, я отмытый и одетый в чистое исподнее, которое мне принёс лично Баварец, и даже избавленный бритвой от юношеской щетины на лице, сидел за одним столом с аббатом монастыря Клерво и Роландом, глаза которого сияли счастьем с того самого момента, как я сошёл с приготовленной для меня поленницы. Перед нами стояли тарелки с сыром, хлебом и холодной телятиной, а также два кувшина охлаждённого пива от местных, так сказать, производителей. И неплохое, кстати, пиво, пару кружек я уже успел в себя опрокинуть и снова поглядывал на только что обновлённый кувшин. К тому же мне после всего ещё недавно пережитого надо было расслабиться, а пиво, хоть и слабоалкогольный напиток, тому неплохо способствовало.

— Да-а, если бы не твой друг, общался бы ты уже со Святым Януарием на небесах.

Губы Бернарда тронула лёгкая улыбка, и он не без удовольствия пригубил пива из своей глиняной кружки. Аббат за эти примерно полчаса, что мы сидели за столом в городской ратуше, уже не первый раз упоминал имя Роланда как моего спасителя, отчего мой товарищ то и дело заходился румянцем. Но он и впрямь был молодец. Тогда, сумев сбежать, он едва не загнал свою Матильду. Сразу не понял, куда мчится, вызывая удивлённые взгляды редких встречных, потом уже сообразил, что невольно путь его лежит в сторону монастыря Клерво, по дороге, которой мы оттуда двигались в Саарбрюккен. И да, тогда же он понял, что единственный, кто в данной ситуации может помочь спасти меня и оправдать нас обоих — Бернард Клервоский.

В общем, к вечеру следующего дня Роланд был уже в монастыре, где его тут же препроводили к настоятелю. Не прошло и пары часов, как Бернард в компании самых крепких монахов, вооружённых лишь посохами, выдвинулся в направлении Саарбрюккена. Слава небесам, успели в последний момент. Если бы я снимал приключенческий фильм, то именно так в нём события и развивались бы.

А может, я и есть действующее лицо какого-то фильма, режиссёры которого — некие сверхлюди? Какие-нибудь богоподобные существа, для которых человек — всего лишь микроб в их «чашке Петри»? Однако доказать сие у меня вряд ли получится, остаётся лишь слепо подчиняться судьбе и верить, что в твоих силах хоть как-то ею управлять.

Трулль и отец Енох, конечно, так просто сдаваться не собирались, особенно монах, тот потрясал моими зельями и медальоном, доказывая, что я служу Сатане. Вольфганг Вагнер, кстати, моментально куда-то исчез, его так и не смогли найти, чтобы он при Бернарде повторил свои показания, в том числе насчёт перстня, снятого с пальца его несчастного дядюшки. Сейчас этот перстень вернулся к своему хозяину, то есть ко мне, красуясь на безымянном пальце правой руки.

В общем, как я понял из намёков Его Преподобия, он пригрозил нажаловаться как своему монарху, так и немецкому, а также отправить письмо графу Саарбрюккена с описанием происходившего в его владениях беспредела. Хотя, думаю, ландфогт с духовником могли бы отправить письмо, где перевернут всё с ног на голову. Но вряд ли станут это делать. Во-первых, нет смысла, я уже оправдан. Во-вторых, они бы таким образом возвели на Бернарда заведомо ложное обвинение в покровительстве разбойнику и прислужнику Нечистого. Ну и кому поверят — им или аббату Клерво? Думаю, монаха после такого ждёт лишение сана и монастырская темница, а ландфогта большой штраф и пинок с должности — и это в лучшем для них случае.

Как бы там ни было, я в очередной раз выразил благодарность Бернарду за то, что не остался равнодушен, а без раздумий кинулся спасать в общем-то чужого ему человека.

— Помогать ближнему — долг каждого честного христианина, — заметил он, положив на язык ломтик сыра. — Тем более если ближний страдает незаслуженно.

Вот бы таких попов побольше! И воодушевляющие речи могут произносить, и технического прогресса не чураются, а самое главное — порядочные люди. В моём будущем за РПЦ тянулся слегка скандальный шлейф из всякого рода разоблачений, которые выдавали на гора дьяк Кураев и ещё некоторые смельчаки, а в католической церкви мужеложство уже и за грех вроде как не считалось. Застали очередного пастора с мальчиком — ну и что? Может, у них по обоюдному согласию! И вообще толерантность!

Как бы там ни было, ещё на некоторое время в славном Саарбрюккене нам пришлось задержаться. С моими ранами, которые требовали нормального лечения (прежде всего полученная от арбалетного болта), далеко не уедешь. Тут мои травки и мази, особенно на основе прополиса, придутся весьма кстати.

А первым делом я заплатил выкуп несчастного Ганса. Не мог остаться равнодушным к судьбе несчастного старика, тем более всего-то цена вопроса — пятьдесят денье. Но на этот раз Роланд только вздыхал, понимая, что доводы разума против моего чувства сострадания ближнему здесь бессильны. Крестьянин же, получив свободу, не верил своему счастью, радовался до слёз, я даже малость испугался, не случилось бы у того от чрезмерного счастья сердечного приступа. В общем, с бумагой, подтверждающей его свободу, отправился он в родную деревушку в надежде, что там сможет отыскать следы своих дочери и внука.