Крестный путь - [30]

Шрифт
Интервал

У нас же все установилось навыворот. Нашу природную тягу к прекрасному полу христианская религия объявила грехом, позором и т.п.

Наших женщин назначили «вместилищем греха», «сосудом скудельным». Я лично считаю, — это была самая тяжкая диверсия, которой подверглась Европа, и Россия в частности, со времен Вселенского Потопа. Геноцид виртуальный, так сказать.

Извратилась тонкая этическая грань, лопнула струна Орфея. Служение даме стало смешным и нелепым. Куда служить ей, когда ее в алтарь не пускают, как кошку или собаку? Какие уж тут романсы, когда в ней, вишь ли, засел бес?!

Пока православный гинеколог тужится объяснить, где у Мадонны самая грешная точка, в каком именно органе наблюдается скопление бесовских хромосом, настоящий Рыцарь прицеливается через забрало и бьет урода в ухо бронированной рукавицей!

Но это — Рыцарь. А мы — нет. Мы молча опускаем глаза в сторону винной лужи.

Вот и нет у нас Эвридик. Вот и разбежались наши Изольды по заморским эдемам...



Глава 22

Философия Божьей натуры



Назрело у меня очередное лирическое отступление...

Бог создал наш Мир. Он установил законы природы, открыл физику твердых тел и высоких энергий, составил рецепты органической и неорганической химии. Ведь так?

Эти законы и рецепты вступили в силу мгновенно, — со дня публикации в первую субботу нашего мира — 7 сентября 5509 года до н.э., — и действуют на всех тварей Божьих, независимо от их морального и физического облика. Это — тоже факт. Воистину смешно выглядела бы наша жизнь, если бы, скажем, православные христиане были выделены из толпы иноверцев облегчением гравитационной константы или скоростью звука в православной молитве. Мы бы сразу увидели на кого действует мусульманское или языческое 6G — как в центрифуге, — а кто прыгает по Соборной площади с лунно-православной гравитацией в 1/6G.

Но это — нелепая утопия, не так ли? Все твари Божьи, все праведники и преступники, все бездушные камни и воды послушны единому G, единому ускорению свободного падения. Так было, есть и будет во веки веков! Я даже боюсь, что и на Страшный Суд в конце шкалы времен мы будем подниматься по мраморной лестнице, преодолевая привычную силу тяжести. И грешники наши рухнут в прорву с ускорением 9,8 метров в секунду за секунду...

Итак, мы установили, что промысел Божий един для всех, вечен, непреоборим.

А почему тогда у нас бардак в формулах Веры, Надежды и Любви? — Счастья, в конце концов? Почему неодинаково внушены смертным законы Божьи? Что за классовая теология такая? Или законы нравственности менее важны, чем законы переливания из пустого в порожнее? Едва ли.

Почему нашей церкви до сих пор разрешено вообще пренебрегать Божьими законами мироустройства, науками, исследованиями природы?

Почему теперь, когда мы изобрели под одеялом сотовую связь, космическую технику, воздушный и наземный транспорт, церковь притихла с анафемой и тихо примазалась к нашим безбожным достижениям? Деревенские попики нагло благовестят в неправославные мобильники прямо посреди службы и не каются!

А может быть, достижения наши — благословенны свыше, а церковь мы с Богом прокинули, как прокидывает молодой специалист научного руководителя, склонного к соавторству, и докладывает свое открытие прямо генеральному конструктору?

В общем, тут кроется какая-то лажа. Парадокс по-научному.

И парадокс этот четко раскладывается в логический трехчлен. Три члена таковы:

1. Бог и Природа;

2. Наука и Ученые;

3. Религия и Церковь.

Поскольку мы доказали, что втроем у них ничего не выходит, то с Божьей помощью выявим и ампутируем противоестественные члены нашего логического круга. Приступим, помолясь.

Исходное Предположение. Пусть мы с вами вовсе не ученые, а скудные на голову чада, наивные дети галактики. Поэтому ложность или истинность трехчленных схем оценить не в силах. Не по Сеньке шапка. Давайте ограничимся в наших исследованиях только констатацией непротиворечивых сочетаний, формированием естественных Систем. Итак:

Система 1. «Повелитель Блох»

1.1. Бог — есть! (имеется в наличии); Природа — Божья тварь, (его создание, произведение).

1.2. Наука — от Бога. Ученые творят, совершенствуют или калечат Мир под Божьим контролем, с его попущения или благословения. Ученые — главный инструмент Бога. Фактор времени в развитии человеческой цивилизации есть Божья блажь. Он ради научного интереса волынит. Мог бы мгновенно все устроить. Но наблюдает, как забавно мы копошимся. Бог — Гофмановский Повелитель Блох.

1.3. Церковь на обочине прогресса. Религия и церковь — посторонние конструкции, придуманные безответственными лириками и наглыми политиканами в пику Ученым.

Вывод 1. Церковь и религия — слабое, лишнее звено. Церковь — прибежище блаженных и убогих, неспособных выстроить собственную систему мировоззрения.

Система 2. «Природный мент»

2.1. Природа — объективна; Бог — есть. Но не Природа — от Бога, а Бог — порождение Природы. Бог рожден и приставлен Природой к нашим душам. Чтобы они, покалеченные Верой, Надеждой и Любовью, не мешали Ученым заниматься Наукой, Знанием. Бог — пристав Природы. Верховный мент полиции нравов. Поэтому Бог не уникален, разнолик; его лики зависят от ущербности этих нравов. Но Бог — есть. Он виртуален, как виртуален предмет его влияния — мораль.


Еще от автора Сергей Иванович Кравченко
Князья и Цари

Роман-хроника охватывает период русской истории от основания Руси при Рюрике до воцарения Михаила Федоровича Романова (862-1634). Читателя ждет в этой книге новый нетривиальный ракурс изображения хрестоматийных персонажей истории, сочный бытовой язык, неожиданные параллели и аналогии. В романе практически отсутствуют вымышленные сюжетные линии и герои, он представляет собой популярный комментарий академических сведений. Роман является частью литературно-художественного проекта «Кривая Империя» в сети INTERNET.http://home.novoch.ru/-artstory/Lib/ E-mail:.


Социология политики (Сравнительный анализ российских и американских политических реалий)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Тайный советник

7068 год от Сотворения Мира уместились почти все события этой книги. Осенью, в ноябре Иван Грозный разругался в очередной раз с боярством, духовенством и уехал на богомолье. В этом походе по лесным монастырям он впервые заметил недомогание своей любимой жены Анастасии. То, что произошло потом, так натянуло нить, а лучше сказать — тетиву русской судьбы, что по-всякому могло дальше получиться. Еще неизвестно при каком государственном устройстве мы бы сейчас жили, пойди дело по-другому…


Кривая Империя Книга 1-4

Хроника государства Российского от возникновения до наших дней. Художественное исследование русской национальной этики.Мы часто рассуждаем о нелегкой судьбе России и русского народа. Мы пытаемся найти причины русских бед и неустройств. Мы по-прежнему не хотим заглянуть внутрь себя… Уникальное расследование Сергея Кравченко анализирует удивительные, а порой и комические картины жизни Государства Российского с 862 года до наших дней. Наберемся же духу объяснить историю нашей страны житейскими, понятными причинами.


Кривая империя. Книга 3

Введите сюда краткую аннотацию.


Яйцо птицы Сирин

Грозный пожаловал лицензию на уральский и сибирский промысел семейству купцов Строгановых, — решил посмотреть, что из этого выйдет? Не опасно ли для здоровья путешествовать в места, столь отдаленные? Остережет ли путника от туземной нечисти крест православный? Можно ли там дышать? Водится ли еда? Пьется ли вода? Нет ли невесомости? Сверху ли небо? Снизу ли земля? Восходит ли солнце из-за всей Сибири или только из-за Камня?Вот такие были вопросы, и хотелось их прояснить.


Рекомендуем почитать
Тринадцать трубок. Бурная жизнь Лазика Ройтшванеца

В эту книгу входят два произведения Ильи Эренбурга: книга остроумных занимательных новелл "Тринадцать трубок" (полностью не печатавшаяся с 1928 по 2001 годы), и сатирический роман "Бурная жизнь Лазика Ройтшванеца" (1927), широко известный во многих странах мира, но в СССР запрещенный (его издали впервые лишь в 1989 году). Содержание: Тринадцать трубок Бурная жизнь Лазика Ройтшванеца.


Памяти Мшинской

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Желание быть городом. Итальянский травелог эпохи Твиттера в шести частях и тридцати пяти городах

Эту книгу можно использовать как путеводитель: Д. Бавильский детально описал достопримечательности тридцати пяти итальянских городов, которые он посетил осенью 2017 года. Однако во всем остальном он словно бы специально устроил текст таким намеренно экспериментальным способом, чтобы сесть мимо всех жанровых стульев. «Желание быть городом» – дневник конкретной поездки и вместе с тем рассказ о произведениях искусства, которых автор не видел. Таким образом документ превращается в художественное произведение с элементами вымысла, в документальный роман и автофикшен, когда знаменитые картины и фрески из истории визуальности – рама и повод поговорить о насущном.


Конец века в Бухаресте

Роман «Конец века в Бухаресте» румынского писателя и общественного деятеля Иона Марина Садовяну (1893—1964), мастера социально-психологической прозы, повествует о жизни румынского общества в последнем десятилетии XIX века.


Его Америка

Эти дневники раскрывают сложный внутренний мир двадцатилетнего талантливого студента одного из азербайджанских государственных вузов, который, выиграв стипендию от госдепартамента США, получает возможность проучиться в американском колледже. После первого семестра он замечает, что учёба в Америке меняет его взгляды на мир, его отношение к своей стране и её людям. Теперь, вкусив красивую жизнь стипендиата и став новым человеком, он должен сделать выбор, от которого зависит его будущее.


Красный стакан

Писатель Дмитрий Быков демонстрирует итоги своего нового литературного эксперимента, жертвой которого на этот раз становится повесть «Голубая чашка» Аркадия Гайдара. Дмитрий Быков дал в сторону, конечно, от колеи. Впрочем, жертва не должна быть в обиде. Скорее, могла бы быть даже благодарна: сделано с душой. И только для читателей «Русского пионера». Автору этих строк всегда нравился рассказ Гайдара «Голубая чашка», но ему было ужасно интересно узнать, что происходит в тот августовский день, когда герой рассказа с шестилетней дочерью Светланой отправился из дома куда глаза глядят.