Крестные дети - [22]
Они подошли к высоким двойным дверям. Миссис Майлс сняла со стены телефонную трубку и нажала кнопку:
— Мистер Брэнд? Ваши крестные дети прибыли…
Спустя несколько мгновений они вошли в огромный кабинет, стены которого были скрыты книжными полками. Стеллажи поднимались под самый потолок, все издания имели одинаковые кожаные переплеты. Из кабинета был выход на террасу. Маркус, сидевший за столом, вскочил:
— Просто чудесно, что вы все смогли приехать! Даже не могу передать словами, как я рад, что вы здесь. Молодцы! Все молодцы! — Он стал обнимать своих крестных детей. — Мой бог, Сэффрон! Ничего не говори, я хочу просто полюбоваться на тебя. Привилегия крестного отца. Разрази меня гром. Ты великолепна! Пошла в свою мать. А сколько вам всем сейчас лет? Шестнадцать? Семнадцать? Не помню, чтобы в мое время девочки были такими красивыми. Вот так-то, слишком рано я появился на свет.
Маркус направился к Абигейль. От него не ускользнуло, насколько плохо та выглядела. В свои шестнадцать лет она с легкостью сошла бы за сорокапятилетнюю. Пышные черные волосы, массивные золотые серьги, браслеты и матросский костюмчик делали свое дело. Поняв его мысли, Абигейль покраснела. Ей не хотелось ехать в Нассау, но отец жаждал продолжить деловые отношения с Маркусом, даже несмотря на печальный опыт, и поэтому сделал все, чтобы она приняла приглашение.
— Папочкина дочка, — с улыбкой сказал Маркус.
— Он просил передать вам привет, — ответила Абигейль, — он сейчас немного занят. Работает над реконструкцией причала на Двадцатой улице.
— Да, он рассказывал мне об этом, — сказал Маркус. — Пусть отправит мне проспект.
— Здравствуйте, крестный Маркус. Я Мэри Меррет. Вы знакомы с моим отцом, его зовут Дерек Меррет, — сказав это, Мэри протянула руку.
— Мэри, — сказал Маркус, поцеловав ее в щеку, — естественно, мы знакомы с твоим отцом. Мы вместе работаем уже столько лет. Мне жаль, что я так давно его не видел. Все работа… Это как курение: стоит начать — и ни за что не бросишь.
Наблюдая за этими мини-спектаклями, Стюарт удивлялся, насколько мало изменился Маркус. Маркус на юге Франции, фотография в «Бирмингем пост» ничем не отличались от теперешнего Маркуса Брэнда. Ему было сорок два года, но его волосы все еще были густы, а глаза по-прежнему вгрызались в лицо каждого, с кем он разговаривал.
— И о чем я только думаю? — неожиданно засуетился Маркус. — Бартоломью, шампанского! Если хотите еще чего-нибудь — скажите Бартоломью. Барти, у тебя в серванте много чего припрятано, ведь так?
— Надеюсь, мистер Брэнд, — сказал Бартоломью, белозубый дворецкий. Он уже нес поднос с охлажденными серебряными бокалами «Вдовы Клико».
Чарли Криф внимательно изучал картины. Начисто лишенный чувства прекрасного, он тем не менее мог определить по-настоящему ценное полотно, особенно если оно напоминало те, что висели в замке Аброт.
— Очень рад видеть вас, Маркус, — сказал он, взяв серебряный бокал в левую руку и протянув правую крестному отцу. — Наслаждаюсь вашими картинами. В простенке висит Сэмюэль Скотт, если не ошибаюсь?
— Понятия не имею, — ответил Маркус. — Я вообще не разбираюсь в живописи. Спроси у девушки, которая собирала этот дом по частям. Симпатичная девушка. Она прилетает завтра.
Джеми, стоявший рядом со Стюартом, наклонился с нему и сказал:
— Я так люблю, когда Чарли прикидывается, что разбирается в искусстве. Он всегда делает это, если хочет произвести впечатление.
— А разве он прикидывается? — удивился Стюарт.
— Кто, Чарли? Он все время пытается рассуждать о том, в чем совершенно не разбирается. И его бесит, когда люди замечают это.
На террасе под белым зонтиком их ожидал накрытый обеденный стол. Тарелки, блюдца, салатницы — все было сделано из темно-зеленого стекла цвета изумруда. Вокруг стола стояли раскладные стульчики, на каких всегда сидят режиссеры. На спинках было написано «Маркус Брэнд. Председатель ТКБ».
— Бартоломью покажет, где вы будете спать, — сказал Маркус. — Немного придите в себя, освежитесь, и через двадцать минут мы снова встретимся здесь. Всем хватит времени? Абигейль? Сэффрон? Хорошо. Девочки будут спать в главном доме. Мальчики — от греха подальше — в домиках для гостей. Если хотите, можете взять шампанское с собой.
Джеми и Чарли поселились вместе в первом розовом коттедже с жестяной крышей и проржавевшей верандой. Стюарт — в таком же домике по соседству. Он обнаружил, что его вещи уже были распакованы, джинсы висели в шкафу в компании целого полчища свободных плечиков, футболки и плавки были аккуратно сложены на полках. Через открытое окно он слышал, как Чарли разговаривал с Джеми о какой-то девушке:
— Отвечаю, она этого сама хочет. — Отрывистый и неприятный смех Чарли разносился по всему полю для игры в гольф.
Стюарт с беспокойством подумал, не о Сэффрон ли они сейчас разговаривали. С самой первой минуты, когда они вновь повстречались, он не мог отвести от нее глаз. Но до сих пор они не обменялись и парой слов. Сэффрон даже не посмотрела в его сторону, но Стюарт не мог думать ни о чем, кроме нее. Она не была похожа ни на одну из девочек, которых он встречал раньше.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Светлая и задумчивая книга новелл. Каждая страница – как осенний лист. Яркие, живые образы открывают читателю трепетную суть человеческой души…«…Мир неожиданно подарил новые краски, незнакомые ощущения. Извилистые улочки, кривоколенные переулки старой Москвы закружили, заплутали, захороводили в этой Осени. Зашуршали выщербленные тротуары порыжевшей листвой. Парки чистыми блокнотами распахнули свои объятия. Падающие листья смешались с исписанными листами…»Кулаков Владимир Александрович – жонглёр, заслуженный артист России.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.
Книги, написанные женщинами, вроде «Дневника Бриджит Джонс» или «Секса в большом городе», не учитывают одну деталь: на каждую женщину, стонущую о своем весе, одиночестве, возрасте или отсутствии оргазма, приходится по крайней мере один мужчина, озабоченный теми же проблемами. Причем ему приходится хуже, поскольку единственный способ справиться с депрессией, известный мужчинам, — это напиться и сходить на футбольный матч. Согласитесь, не столь привлекательно, как наполнить жизнь походами в парикмахерскую, солярий, массажный салон и магазины.Известный британский писатель Дуги Бримсон решил рассказать, насколько сложной может быть жизнь одинокого мужчины.