— Гонец из Рима!.. Пригласите скорее! — заерзал он в нетерпении.
Гонец держал в руке конверт с печатью Общества Иисуса и, кланяясь, передал его умирающему.
— От синьора Франческо Колонна.
— Хорошо. Давайте и идите. — Костлявая рука высунулась из-под стеганого одеяла и схватила послание.
Старик попытался тут же открыть конверт, но окостеневшие пальцы не слушались. Он протянул его мадам де Жюссак и сказал раздраженно:
— Не разберете ли мне эту абракадабру, баронесса?
— С удовольствием, господин герцог.
Молодая женщина распечатала конверт и быстро пробежала послание.
— Господин Колонна извещает вас, — начала она, — что святой отец переживает в этот момент приступ подагры, который грозит ему кончиной…
Призрачная улыбка заиграла на губах бывшего епископа Ванна.
— Ох-хо-хо! Бедный Клемент XI!.. Однако он моложе меня… Ну, не все же имеют стальные мускулы, приводящие в движение железный костяк.
Вивиана продолжала:
— Кардиналы волнуются ввиду будущего конклава. Уже выдвигаются кандидатуры на папский престол, хотя его святейшество еще жив. Империя пытается протолкнуть епископа Кельна.
В глубине потухших глаз Арамиса сверкнула искра гнева.
— Узнаю австрийский дом… Вчера мечтали захватить для своего эрцгерцога испанскую корону, сегодня грозятся отдать одному из своих подданных тиару…
Страсть придала ему сил.
— Но они забыли о Франции… — воодушевился старик. — Франция всемогуща на конклаве… Людовик XIV сумеет повлиять на голосующих… — И добавил, прищурив глаза: — Именно мне великий король пообещал наследство Льва X и Сикста V.
— Увы! — раздался на пороге комнаты чей-то голос. — Людовик XIV умер!
Арамис приподнялся на локте. Супруги де Жюссак обернулись и увидели господина д’Аркура. Он подошел к постели герцога, полный скорби и отчаяния.
— Умер! Король! — воскликнули супруги де Жюссак.
— Умер, — повторил Арамис и уронил голову на подушку.
— Я только что получил обстоятельную депешу от Поншартрена, — тихо сказал д’Аркур.
Де Жюссаки выехали из Эрбелеттов раньше, чем стало известно о печальном событии первого сентября. И посол Франции принялся рассказывать обо всем случившемся.
Господин д’Аркур говорил, а бывший мушкетер лежал, сомкнув веки, как человек, не желающий больше ничего видеть и слышать. Смерть Людовика XIV нанесла последний удар по его самым сокровенным надеждам, в одно мгновение рухнули мечты, и перед ним разверзлась ужасающая бездна мрака.
Было ясно, что наступает скорбный час, когда каждый дрожит на пороге неизвестности. «Решительно Бог един и велик!..», «Бог един и всемогущ!..», «Бог един и бесконечен!» — словно из густого тумана доносились до слуха Арамиса тяжелые вздохи.
По стенам бродили огромные тени от старинных канделябров, в спертом воздухе разносился приторный запах восковых свечей. Прерывистое дыхание старика становилось все слабее и тише. Элион и Вивиана упали на колени перед постелью Арамиса. Слезы катились по их щекам.
Вдруг лицо умирающего озарилось странным светом. Он поднялся и протянул руки навстречу невидимым теням.
— Атос! Портос!.. Д’Артаньян! — сорвалось с его губ. — Я здесь, я иду к вам…
Последний из четырех мушкетеров завершил свой земной путь.
