Крестики и нолики - [56]

– Ты хочешь умереть? – недоуменно спросила мама.

– Не дури.

– Миссис Макгрегор, как только детектив Сантьяго сказал вашему мужу, что полиции известно, кто оставил отпечатки, ваш муж признался во всем. Он надиктовал и подписал признание, и это зафиксировано на видеозаписи. Запись, несомненно, покажет, что показания были даны безо всякого давления, – негромко произнес мистер Стэнхоуп.

Папа опустил голову и понизил голос почти до шепота:

– Мэгги, они нашли два отпечатка пальцев Джуда на остатках банки из-под колы из той урны, куда подложили бомбу…

– Это ничего не доказывает, – резким тоном перебила его мама. – Просто значит, что…

– Такой же отпечаток нашли на фрагменте оболочки взрывного устройства, сохранившемся после взрыва, – продолжал шептать папа, не слушая ее. – И отпечатки совпали…

Мир вокруг бешено заплясал, я почувствовал, как рассудок стремительно покидает меня – чем дальше, тем быстрее.

Джуд – террорист…

Такого не может быть. Это Кресты подставили его, навесили на него всех собак. Мой брат – не террорист. Он бы в жизни ничего подобного не сделал. И уж точно не повел бы себя настолько глупо, чтобы оставить отпечатки по всей оболочке бомбы, разве что, конечно, считал, что после взрыва от нее не останется ничего такого, по чему его можно будет вычислить, поэтому к чему возиться с перчатками… Джуд – террорист…

– Я сказал полиции правду. – Папа заговорил нормальным голосом. – Колу я принес из дома. Не хотел, чтобы меня случайно запомнили, если я куплю ее где-то в торговом центре. Вот, собственно, почему на банке оказались отпечатки пальцев Джуда. Он, наверное, брал ее в руки, а потом поставил обратно, а я этого не знал. Что касается оболочки взрывного устройства, я держал все… все необходимое оборудование дома. Джуд, должно быть, тоже брал его в руки. Очевидно, он не понимал, к чему прикасается, просто ему было любопытно. – Папа поднял голову, повернулся на месте и прокричал в каждый угол по очереди: – Джуд не имеет к этому никакого отношения, слышите? Я виновен. И больше никто!

Неужели они этому поверили? Кто в здравом уме и твердой памяти поверит в такие небылицы?!

– Райан… – У мамы по щекам лились слезы.

Папа не дал ей продолжить:

– Нет, Мэгги. Я виновен. Это правда, я буду ее держаться. Я не допущу, чтобы за это посадили вас с Каллумом. Или Джуда. – Он снова зашептал: – Только сделайте так, чтобы Джуда и след простыл и трефы до него не добрались. Найдут – сгноят его в тюрьме.

На папиных губах мелькнула еле заметная грустная улыбка – и тут же погасла.

– Раз я во всем признался, его не казнят. И то хлеб.

Глава 61 × Сеффи

Сегодня Райану Каллуму Макгрегору, проживающему по адресу Медоувью, Хьюго-Ярд, 15, были официально предъявлены обвинения в политическом терроризме и убийстве семи человек за организацию взрыва в торговом центре «Дандейл». Он дал признательные показания по всем пунктам обвинения, поэтому судебный процесс будет простой формальностью. Члены его семьи – жена Маргарет и сыновья Джуд и Каллум – объявлены в розыск.

Слова были словно стрелы, пронзившие меня и пригвоздившие к стулу. Но он ничего такого не делал. Я знала это так же точно, как то, что меня зовут Персефона. Папа Каллума такой же террорист, как я. Конечно, он этого не делал. Я должна помочь им. Должна это доказать. Но как? Наверняка есть способ.

Думай. Думай…

– Вот ведь пустышка! – прошипела Минни из другого угла. – За такое надо вздернуть не только его, но и всю его паршивую семейку!

– Минерва, в нашем доме такие слова не употребляют, слышишь? Здесь тебе не Медоувью.

– Да, мама, – пристыженно отозвалась Минни. Но хватило ее ненадолго. – Подумать только, ведь мы принимали его у себя, в этом самом доме. А его жена даже у нас работала. Если журналисты узнают эту мелочь, вот они порезвятся, а папа будет просто по потолку бегать.

– В каком смысле? – спросила я.

– Да ну тебя, Сеффи, включи мозги! Если Райан Макгрегор дешево отделается, папу обвинят в фаворитизме, скажут, что он покрывает своих, даже если он вообще ни при чем.

– Но ведь мистер Макгрегор не имеет никакого отношения к теракту в «Дандейле».

– Глупости. Он же во всем признался!

Я повернулась к маме. Она о чем-то глубоко задумалась.

– Мама, его же не повесят, правда?

– Если он виновен… – Мама развела руками.

– А Каллум ходит в нашу школу! – не унималась Минни. – Папа и за это тоже получит по шее.

– Каллум к этому точно непричастен.

– Яблочко от яблони… – Минни многозначительно покивала.

– Что за чушь ты…

– Персефона! – Мама вовремя прикрикнула на меня, заставив проглотить все, что мне хотелось сказать дальше.

– Даже если Райан Макгрегор виновен, во что я ни капельки не верю, из этого не следует, что Каллум…

– Ох, Персефона. Что за детский сад.

Как ни странно, одернула меня не сестра. Это была мама: она укоризненно покачала головой, глядя на меня, после чего встала и вышла.

– Ты не имеешь ни малейшего представления о реальном мире! – Голос Минни прямо сочился презрением.

– Поздравляю! Ты копия мамы, – сообщила я ей со злорадным восторгом.

Минни произнесла несколько слов, абсолютно не подобающих настоящей леди, и выплыла из комнаты. Я делано ухмылялась ей в спину, пока она не закрыла за собой дверь. Потом моя ухмылка погасла. Я поглядела на закрытую дверь и поняла, что осталась в полном одиночестве. Что же во мне такого, что все отворачиваются от меня? Уходят. Бросают меня. Отвергают. А сначала отмахиваются от всего, что я говорю. Что бы я ни говорила, что бы ни делала, это неизменно всех отталкивает.