Крестики и нолики - [22]

Я закрыла глаза. На чем бы сосредоточиться, кроме синяков по всему телу? Каллум… Даже мысли о нем не приносят обычного облегчения. Всем на меня наплевать. Наплевать на то, кто я есть, какая я на самом деле, что я думаю и чувствую. Что во мне такого, что всех отталкивает? Даже лучший друг отвернулся от меня. Я понимала, что устроила фестиваль жалости к себе, но сдержаться не могла. У меня никого не осталось. И ничего.

Треклятые нули! Это все они виноваты. Если бы не они… И если бы не Лола с подружками… Я до них доберусь, даже если это будет стоить мне жизни. Обязательно доберусь – и поквитаюсь. Я открыла глаза и не увидела ничего, кроме ненависти. Оказывается, у нас с Минни гораздо больше общего, чем я думала. Ну и пожалуйста.

Глава 18 • Каллум

Математика! Наконец-то я хоть что-то смогу! Наконец-то я займусь тем единственным на свете, в чем могу увидеть смысл. Миссис Пакстон уже успела отвести меня в сторонку и сказать, что после новогодних каникул меня, возможно, переведут в класс углубленного изучения математики в нашей параллели. Миссис Пакстон была одной из немногих учителей-Крестов, кто не смотрел на меня как на собачью какашку, которую нужно срочно оттереть с подметки. И предложила позаниматься со мной дополнительно на большой перемене или до уроков, если я захочу. Я собирался задать последний вопрос по системам уравнений из своего списка, когда по классу пронесся непонятный ропот. Я поднял глаза.

Сеффи.

Сердце у меня запрыгало, будто на резинке. Сеффи вернулась. Я не видел ее и ничего не знал о ней целых пять дней. Выглядела она нормально. Вроде бы одна щека слегка опухла, но все остальное – совсем как раньше. Кроме глаз. Она смотрела куда угодно, только бы не на меня.

– С возвращением, Персефона, – улыбнулась миссис Пакстон.

– Спасибо. – Персефона тоже улыбнулась, но лишь на миг.

– Садитесь. – Миссис Пакстон снова отвернулась к доске.

Сеффи огляделась, все остальные тоже. Единственное свободное место было рядом со мной. Сеффи посмотрела на меня – и тут же снова отвела взгляд. Глаза ее забегали по классу. Я опустил голову. Снова пронесся какой-то ропот. Миссис Пакстон обернулась.

– Что случилось, Персефона?

– Мне некуда сесть, миссис Пакстон, – тихо проговорила Сеффи.

– Рядом с Каллумом есть место. Эй! Что вы расшумелись? За работу! – Миссис Пакстон повысила голос, чтобы перекрыть шушуканье в классе.

– Но миссис Боуден запретила мне садиться с нулями…

– Миссис Боуден имела в виду столовую, – объявила миссис Пакстон. – Здесь осталось только одно свободное место, и советую вам занять его, если вы не предпочитаете сидеть на полу.

Сеффи подошла, волоча ноги, и села рядом со мной, отодвинув стул как можно дальше. И ни разу не взглянула на меня. Внутри у меня все словно плавилось.

– Ну, кто решил первый пример? – спросила миссис Пакстон.

Поднялось несколько рук. Моя – нет. Я хотел посмотреть на Сеффи, но не решался.

Стиснуть пальцы. Склонить голову. Закрыть глаза.

Я знаю… я знаю, что нулям не положено верить в Тебя и молиться Тебе, потому что на самом деле Ты Бог Крестов, но прошу Тебя, прошу Тебя, пусть никто и ничто никогда на свете не встанет между нами с Сеффи. Умоляю. Пожалуйста. Если Ты есть на небесах.

Глава 19 × Сеффи

Да пропади все пропадом! Время тянулось еле-еле, словно тащило за собой синего кита. Так выразился бы Каллум. Я улыбнулась, но улыбка тут же погасла. Так выразился бы Каллум раньше, когда еще разговаривал со мной. Раньше, когда был моим другом. Миссис Пакстон все разорялась про системы уравнений, как будто это было самое гениальное изобретение на свете после компьютера. И каждое ее слово влетало мне в одно ухо и с жужжанием вылетало из другого. Когда же зазвенит звонок? Ну, скорей, скорей… Наконец-то! Я даже не стала складывать учебники и тетрадки стопкой, а просто смела их в сумку как попало.

– Сеффи, подожди.

Я застыла полусидя, полустоя – будто курица, готовая снести яйцо. Медленно села обратно.

– Как ты себя чувствуешь? Все прошло?

– Да, спасибо.

Я по-прежнему не могла на него смотреть. Решила снова встать. Мне помешала ладонь Каллума, которая легла мне на руку. Он сразу убрал ее. Не может даже заставить себя прикоснуться ко мне.

– Я рад, – шепнул он.

– Правда? – Я вскинула голову. – А по первому впечатлению и не скажешь.

– Что это значит?

У меня зачесались кулаки: вот бы стереть это ошарашенное выражение с его лица. Кого, собственно, он хочет обмануть? Я оглядела класс. Все напряженно прислушивались, правда, изо всех сил старались не подать виду. Я понизила голос настолько, чтобы то, что я сейчас скажу, слышал только Каллум. И твердо решила про себя, что это последнее, что я ему скажу.

– Не притворяйся, будто волновался за меня, – процедила я. – Ты даже не пришел меня проведать. Даже открытку «Не болей» не прислал.

Взгляд Каллума прояснился. Он подался ко мне, тоже прекрасно понимая, что нас подслушивают.

– Я приходил к тебе каждый день. Каждый божий день, – шепнул он. – Твоя мама приказала не пускать меня. Я стоял за твоими воротами каждый день после школы. Спроси маму, если не веришь… Нет, спроси ее секретаршу Сару.