Крепкий Турок. Цена успеха Хора Турецкого - [42]

В 2008-м у «Хора Турецкого» сформировалась еще одна концертная программа — «Аллилуйя любви», в разгар проката которой ребятам не хватило в столице и «четырех Кремлей», пришлось назначить дополнительный сольник в лужниковском Дворце спорта. Не выдержал подобного ритма или захотел чего-то иного только талантливый тенор Валентин Суходолец, на гребне успеха хора покинувший коллектив. «Валентин перестал справляться с нашим гастрольным графиком, — поясняет Александров. — К тому же параллельно искал себя в сольных проектах, часто отсутствовал, уезжал в Голландию. А свято место, как известно, пусто не бывает…»

Эффективность проекта Турецкого в тот момент, кажется, превосходила в нашей поп-индустрии все прочие явления. А Михаил продолжал гнать лошадей. В 2009 году он запустил на орбиту еще и женский вокальный отряд «Сопрано 10». Его музыкальный холдинг стал реальным шоу-предприятием, отвечающим на широкий спектр зрительских запросов и имеющим не маленький штат сотрудников.

«Меня не столько удивило, сколько заинтересовало рождение проекта „Сопрано 10“, — говорит Кульмис. — На уровне трепа эта идея давно муссировалась, но я думал, что вряд ли она реализуется. Во всяком случае, не так скоро. И вдруг увидел уже готовую группу, которая мне очень понравилась. И здесь Турецкий не ошибся».

«Кандидаток в женский проект прослушивал я, — поясняет Тулинов. — Зачем Мише тратить время на кастинг, в котором участвовали 250 классических певиц? Он подключился к процессу, когда я оставил двадцать из них».

«У меня никакой ревности по поводу создания „Сопрано 10“, конечно, не возникло, — улыбается Лиана. — И разумеется, в их отборе я не участвовала. Вышло бы смешно и глупо — жена явилась выбирать девочек для проекта мужа. Тем более я не музыкант. Хотя выросла в достаточно музыкальной среде. Брат мой окончил в Америке консерваторию и все мою юность дудел мне в ухо на тубе. А папа играл на любительском уровне, на свадьбах и прочих мероприятиях, и у нас дома даже имелась барабанная установка. Но это так, к слову. Что касается „Сопрано“, когда осталось двадцать претенденток, Миша сам мне предложил: не хочешь ли съездить в наше здание на проспекте Мира, там сейчас девчонки репетируют. Взгляни на них, как бы между прочим, скажешь мне свое мнение. Я поехала вместе с дочкой, чтобы мой визит не вызывал никаких подозрений. Посмотрела на солисток, рассказала Турецкому, какая нравится, какая нет. Насколько ему пригодились мои оценки — не знаю. Но вот когда одна, самая красивая девушка из группы ушла, я очень сожалела. И никаких подозрений в том, что мне как раз на руку, чтобы эффектные солистки в коллективе не задерживались, высказывать не стоит. Во-первых, мы с Михаилом Борисовичем встретились не в юности, и нас стройными ногами и фигурами до безрассудства не удивишь и не увлечешь. Во-вторых, я человек практичный и понимаю: яркая женщина на сцене — всегда плюс для нашего проекта. Я, вообще, девчонок из „Сопрано“ обожаю. Недавно, например, летала во Францию и оттуда позвонила Мише, попросила, чтобы он „прислал“ мне пару солисток из группы — для компании…»

Ко второй половине «нулевых» Турецкий, похоже, приблизился к оптимуму в управлении собственным музыкальным холдингом, о чем грезит любой энергичный босс. Он решал «системообразующие» задачи, обеспечивал своим проектам престижность и высокий спрос, а повседневные вопросы: проведение репетиций, поиск и первоначальную подготовку репертуара, администрирование официального сайта хора, пиаровскую деятельность, управление офисом — делегировал своим «доверенным лицам», включая старшую дочь Наталью и проверенного многолетней дружбой однокашника Женю Тулинова.

«Я по характеру своему — организатор, влезающий во все вопросы, — рассказывает Евгений. — Даже собеседования с теми, кто устраивается к нам в офис, уже несколько лет провожу я. У нас с Турецким более-менее одинаковые взгляды на людей. Если человек мне не понравился, он и Турецкому, скорее всего, не понравится. С новыми солистами та же история. Сначала их прослушиваю я, поскольку являюсь все-таки вокалистом. Миша вокальную специфику понимает интуитивно и какие-то чисто технические огрехи, не всегда слышит. Не понравившейся мне певец с Турецким, вероятно, не встретится. Хотя тут ручаться не стану: при моем участии в хор пока приняли только Игоря Зверева и Борю Горячева. А Костя Кабо и без всяких просмотров стопроцентно нам подходил. Артист мюзикла, с движениями проблем нет, с актерской подачей тоже, и, главное, он похож на Кейша. И голос примерно такого же плана…»

«Миша и сейчас приходит на репетиции хора, но уже не часто, — замечает Александров. — Иногда это к лучшему. Если его знакомить с сырым материалом, он может неправильно его воспринять. В то же время Турецкий обладает „чуйкой“: по одному спетому нами фрагменту, он способен сразу определить: хороший выйдет номер или г… У вокалистов есть такая присказка: важнейшие ноты — первая, последняя и самая высокая. Желательно Турецкому такие фазы композиции и показывать. Его присутствие на репетиции полезно тем, что работа не повернет в иное русло. Мы все имеем, как правило, разные мнения на счет той или другой композиции, но последнее слово — за Турецким. Поэтому порой я прошу его прийти на репетицию и послушать спорный номер, чтобы не заниматься бессмысленным трудом. А то можно делать, делать какую-то тему, а потом она окажется ненужной, и будет жаль потраченного времени. Нам все-таки уже не по 20 лет и хочется достигать какого-то реального результата от проделанной работы».