Кремлевский кардинал - [129]

– Ведь сегодня у нас день уборки? – спросил Эд у жены.

– Я успею вернуться и открою ей, – заверила его Мэри-Пэт.

– Хорошо. – Эд открыл дверь и повел процессию к лифту. Как всегда, его семья вышла первой. Эдди побежал вперед и нажал кнопку вызова лифта, который прибыл в тот момент, когда все остальные подошли к двери. Мальчик влетел внутрь лифта и принялся подпрыгивать в нем, наслаждаясь пружинистыми стальными тросами советского производства. Его матери все время казалось, что проклятая кабина вот-вот рухнет вниз до самого подвала, но Эдди нравилось, когда пол поднимался и опускался на несколько дюймов. Через три минуты все уже сидели в автомобиле. Этим утром за рулем был Эд. При выезде на улицу дети помахали милиционеру – на самом деле сотруднику КГБ, – и тот с улыбкой ответил на их приветствие. Как только машина оказалась на мостовой, он вошел в будку и поднял трубку телефона.

Эд смотрел в зеркало заднего обзора, а Мэри-Пэт повернула наружное зеркало и тоже наблюдала за происходящим сзади. Дети заспорили о чем-то на заднем сиденье, но родители не обращали на это внимания.

– Сегодня будет хорошая погода, – произнес Эд спокойным голосом, что значило: за нами никто не едет.

– Да, похоже на то. – Действительно, никого. В присутствии детей им приходилось выбирать выражения. Эдди легко запоминал их слова и мог повторить что угодно, подобно тому как он повторял фразы героев мультфильмов. Кроме того, нельзя было исключить, что внутри автомобиля установлен микрофон, соединенный с радиопередатчиком.

Сначала Эд заехал в школу, и жена проводила детей внутрь здания. В своих теплых шубах Эдди и Кэти походили на плюшевых медведей. Когда Мэри-Пэт вернулась к машине, ее лицо было унылым.

– Никки Уогнер позвонила и сказала, что заболела. Меня попросили заменить ее после обеда, – заметила она, садясь в машину. Эд что-то неразборчиво проворчал. На самом деле все развивалось идеально. Он включил скорость и выехал снова на Ленинский проспект. Теперь за дело.

С этого момента оба смотрели в зеркала очень внимательно.

***

Ватутин надеялся, что американцам раньше такая мысль не приходила в голову. На московских улицах всегда множество самосвалов, доставляющих материалы то на одну строительную площадку, то на другую. Их высокие кабины обеспечивают превосходную видимость, и сопровождение таких похожих друг на друга машин казалось гораздо менее подозрительным, чем слежка из легковых автомобилей. Сегодня на него работало девять таких самосвалов, и сотрудники «Двойки», сидящие в них, поддерживали контакт друг с другом – по защищенной от прослушивания военной радиосвязи.

Сам Ватутин находился в квартире рядом с квартирой Филитова. Семью, которая жила здесь два года назад, переселили в отель «Москва». Он просмотрел видеоленты с изображением старого полковника, напивающегося до потери сознания, и разместил в квартире еще трех сотрудников «Двойки». Они вогнали штыковые микрофоны в стену, общую с квартирой Филитова.и внимательно прислушивались, как он, спотыкаясь, бродит там, занятый своими утренними делами. Что-то подсказывало Ватутину – все произойдет сегодня.

Это из– за пьянства, решил он, пододвинув к себе чашку чаю. По его лицу пробежала улыбка. Наверно, один пьяница может лучше понимать другого. Он был уверен, что Филитов готовится таким образом к чему-то, и вспомнил, что в тот раз, когда впервые увидел полковника рядом с предателем-банщиком, Филитов приехал в «Сандуны» выгонять похмелье точно так же, как и он сам. Да, это похоже на правду, решил он. Филитов был героем, который потом сошел с правильного пути, -однако все-таки оставался героем. Для него было нелегко стать предателем, и, возможно, потому он нуждался в алкоголе, чтобы заглушить угрызения совести. Ватутину нравилось, что люди мучились из-за этого, поскольку измена Родине по-прежнему была нелегким делом.

– Они направляются в нашу сторону, – доложил связист, склонившийся над радиоаппаратурой.

– Это произойдет вот здесь, – уверенно произнес Ватутин, обращаясь к своим подчиненным. – Все произойдет не больше чем в сотне метров от места, где мы сейчас находимся.

***

Мэри– Пэт мысленно повторила все, что ей предстояло сделать. Передавая завернутую фотографию, она сможет забрать кассету, которую сунет в перчатку. Затем понадобится передать сигнал -она проведет тыльной стороной ладони, одетой в перчатку, по лбу, словно вытирая пот с лица, и почешет бровь. Это знак опасности, указание на необходимость уходить. Она надеялась, что «Кардинал» проявит внимание, заметит ее жесты. Ей еще ни разу не приходилось передавать этот сигнал, а Эд однажды предложил «Кардиналу» уехать, но тот отклонил предложение, Мэри-Пэт понимала причину отказа куда лучше своего мужа – в конце концов, она сама начала работать на ЦРУ, руководствуясь не столько разумом, сколько чувствами. Но даже она понимала, что «Кардиналу» пора уходить, – всему приходит конец. Этот агент снабжал ценной информацией Запад еще в то время, когда Мэри-Пэт только начинала играть в куклы.

Вот и это здание. Эд повернул к обочине, машина подпрыгнула на выбоине и остановилась. Мэри-Пэт сжала рукой пакет и взялась за ручку дверцы. Муж ободряюще похлопал ее по ноге: удачи.