Кремлевские кланы - [3]

Только в ночь с 4 на 5 ноября чекисты установили адрес тайной динамитной мастерской «анархистов подполья». Подмосковный поселок Красково, дача Горина.

Дача была буквально поднята на воздух. Над уютным, насмерть перепуганным, ничего не понимающим дачным поселком взметнулось зарево пожара. Один за другим ухали взрывы, разбрасывая далеко по сторонам пылающие обломки… Только четыре часа спустя чекисты смогли, наконец, приблизиться к обуглившимся развалинам. Они отыскали в них остатки типографского станка, две невзорвавшиеся «адские машины» — жестяные банки с пироксилином, оболочки для бомб, револьверы.

Под рухнувшим потолком — трупы шести анархистов. Властолюбие, как бы оно не проявлялось, старо, как сама жизнь на земле. Среди страстей человеческих именно властолюбие занимает первое место. Только смерть может погасить эту страсть-жажду. Как насекомые у ночного костра, властолюбцы заворожены сиянием и комфортным теплом власти. Они стремятся к ней, сгорают в ней, и ничто не может остановить это смертельное утоление жажды власти.

Борьба за власть в Кремле — это война тайных кланов, чудовищная битва под гигантским византийским ковром.

Аппарат устрашения и подавления характерный для тайных кланов, состоит прежде всего в тактике запугивания, в целой системе верований и обрядов, цель которых — загипнотизировать окружающую массу, поразить ее воображение жуткой фантастикой. Вся деятельность тайных кланов окутана атмосферой тайны, запрета.

Кланы являются на политической сцене и уходят на кладбище истории. А вечная «Черная вдова» — власть беспристрастно ждет новых претендентов.

Существуют знамения приближающейся смерти. Нередко какие-то странные звуки предрекают конец. Ворон каркающий над домом, предвещает смерть.

Было время, когда каждый «трудовой день» начинался с прямой трансляции с Красной площади, с боя Кремлевских Курантов. В приемнике раздавался треск, шум машин, проезжающих по площади, карканье ворон, и только после всего этого — бой Курантов.

Карканье кремлевских ворон неслось над всей необъятной советской империей, достигало слуха старого и малого…

Зловещие кремлевские вороны напоминали с утра о бренности всего земного, о своих сородичах — «черных воронах», которые в любую из ночей могут подкатить к дому и увезти туда, откуда нет возврата. Кремлевские вороны возвещали о наступлении нового дня, ночь прошла — пора на работу.

Кремлевские вороны пророчили гибель «врагам народа». Каркали, как на кладбище. Потом прямую трансляцию заменили записью боя часовых колоколов. Запись была очищена от всех посторонних звуков. Смолкли голоса кремлевских ворон.

Когда воют собаки — это они предчувствуют смерть или другое несчастье. Эти приметы общие для всех. Но в могущественных кланах существуют особые приметы, возвещающие, что настало время кому-то отойти в царство теней.

Евгений Чазов, возглавлявший в течение 20 лет 4-е Главное управление при Минздраве СССР («Кремлевку») писал: «В декабре 1989 года по дороге из Кракова в Варшаву автомашина, на которой я возвращался после вручения мне мантии почетного доктора Краковской медицинской академии, врезалась в неизвестно как оказавшийся поперек дороги польский «фиат». Я слышал разговор врачей: переломы, разрывы мышц, кровоизлияние, шок. И, понимая всю тяжесть состояния, радовался тому, что буду жив, что еще увижу дом, семью, своих учеников, наконец, самое главное, увижу небо, леса, просторы, вообще смогу ощутить все, что человек вкладывает в понятие «жизнь».

Только родившись во второй раз, понимаешь, и как дорога жизнь и сколько счастья и радости приносит она нам, несмотря на все несчастья, неприятности, невзгоды, которые приходится приносить. А если жизнь полна событий, встреч, если рядом творится история, то тем более хочется жить. И еще больше хочется донести до людей правду о том, какова она, эта история, история без прикрас и недомолвок, история как объективная истина. Но еще великий Платон сказал: «Истина прекрасна и незыблема, однако, думается внушить ее нелегко».

Говорят, история рассудит. А всегда ли это так. Не служит ли она зачастую чьим-то сиюминутным интересам, не подыгрывает ли существующей в общественном мнении моде? Российская история, да и современная история — яркий пример тому. Одни и те же исторические факты могут приобретать совершенно разные значения в зависимости от характера их интерпретации.

История — это прежде всего люди, их судьбы, их влияние на других людей, на ход исторических процессов. Было бы все просто и ясно, если бы можно было все разложить по полочкам: это — хорошее, это — плохое, это — белое, это — черное. Но так просто не может быть: человек не робот и не статист. В каждом из нас генетически заложены особенности характера и мышления, талант (или его частицы), формирующийся в зависимости от условий жизни, среды, воспитания».

Любовь и власть, красота и преступление, грех и измена — стихии, которые преображали человека, нередко возвышали, часто губили… На разных ступенях цивилизации, в разные времена человеческого развития, у разных народов повторяются и повторяются сюжеты и истории человеческих судеб, словно веками разыгрывается один и тот же сценарий… «Ничто человеческое не чуждо» ни государственным деятелям, ни простым людям…