Кремлевские кланы - [17]
Мемориальная доска представляла собой барельеф из цветной мозаики. Мемориал хотя был задуман автором в аллегорической форме, но производил сильное впечатление на самых разных людей. Барельеф хорошо гармонировал с Кремлевской стеной и легко вписывался в нее.
После церемонии открытия и исполнения «Интернационала» на трибуну поднялся Ленин. Затаив дыхание, десятки тысяч москвичей слушали речь вождя. Он призывал народ идти по следам борцов, следовать примеру их бесстрашия и героизма. Затем площадь огласилась скорбной траурной мелодией «Вы жертвою пали…» Мощный хор сливался со звуками оркестра. Низко склонились знамена.
Потом хор исполнил кантату, сочиненную композитором Д. Шведовым на слова поэтов С. Есенина, С. Клычкова и М. Герасимова.
Вот отрывок из этой кантаты:
Мимо трибун стройно движутся ряды красноармейцев с алыми бантами на винтовках. Шагают курсанты военных школ, проносится кавалерия, едет артиллерия. Затем следуют рабочие колонны всех районов Москвы. От них отделяются делегации и возлагают венки на могилы борцов. С грузовиков, украшенных яркими цветами, точно из огромных, живописных клумб, выглядывают детские головки…
Помню, день тогда выдался ясный, солнечный. В небе реяли аэропланы и сбрасывали листовки. Они долго кружились в воздухе, точно белокрылые чайки. Ленин, высоко подняв голову, смотрел на них и радостно улыбался.
Таким жизнерадостным, возбужденным я видела Ленина впервые. И не удивительно: ведь этот день был двойным праздником для Ленина. Первая годовщина Октябрьской социалистической революции почти совпала с началом революции в Германии.
Впервые я побывала в кремлевской квартире Ульяновых в 1918 году, сразу же после того, как они туда переехали. Мне и еще одному товарищу было поручено в Моссовете поехать за Владимиром Ильичем в связи с предстоящим его выступлением на пленуме. Тогда же я познакомилась и с Надеждой Константиновной. Не думала я тогда, что в дальнейшем мне не только доведется слышать Владимира Ильича на сессиях Моссовета, съездах партии, конгрессах Коминтерна, но посчастливится наблюдать и Ленина, и‘Крупскую в домашней обстановке — среди родных, друзей и знакомых в этой же кремлевской квартире и в Горках. Но это было позднее, уже после моего возвращения с фронта, когда я стала работать в непосредственной близости с Надеждой Константиновной в период 1920–1923 годов.
При первом посещении квартиры Ильичей сразу бросалась в глаза та непритязательность и строгость, которая царила там во всем: ничего лишнего. Простая скромная обстановка — мебель, посуда, какую можно встретить в любой рабочей семье. А ведь в Кремле было очень много стильной мебели из редких сортов дерева с инкрустацией, много гарнитуров роскошной мебели, покрытой позолотой, разноцветным шелковым штофом, очень много дорогой фаянсовой посуды с вензелями и царскими гербами. Все это, как известно, Ленин велел не трогать, сохранить.
С тех пор прошло много времени… Я не бывала здесь. И вот в 1970 юбилейном году с экскурсией Дома ученых снова посетила кремлевскую квартиру и Горки. Все было как при них… На минуту я закрыла глаза, и мне почудилось, что я слышу душевный, тихий голос Надежды Константиновны, и казалось, что вот-вот зазвенит заразительный смех Владимира Ильича.
Едва только мы с товарищем очутились на пороге этой квартиры, как Надежда Константиновна поднялась нам навстречу, пригласила сесть за стол, за которым, очевидно, до этого они пили чай, предложив и нам по чашке чая. Она сказала, что Владимир Ильич уже готов и сейчас выйдет к нам. Затем она принялась расспрашивать нас: как идет работа в Совете, сколько депутатов и т. д.
Хотя Надежда Константиновна перекинулась с нами всего несколькими фразами, но все говорилось ею в таком задушевном тоне, с такой подлинной заинтересованностью, что она произвела на нас большое впечатление. И это впечатление лишь усиливалось, росло, укреплялось по мере того, как позднее стала встречать ее чаще, работать с ней теснее и узнавать ее ближе.
Как-то в беседе с молодежью Надежда Константиновна сказала, что Владимир Ильич никогда не смог бы полюбить женщину, с которой он расходился бы во взглядах, которая не была бы товарищем по работе.
Это несомненно. Тридцать лет их дружной жизни, спаянной единой целью, высокой идеей и совместной революционной борьбой — лучшее доказательство справедливости этих слов.
В это время Надежде Константиновне было под пятьдесят. Но выглядела она молодо, была статной и внешне очень привлекательной женщиной. Одета она была тогда в скромное темное платье с высоким стоячим воротником (правда, в дальнейшем она все чаще одевалась в платье типа сарафана и в светлую блузку с отложным воротником). Гладко зачесанные волосы собраны сзади в пучок. Крупская была красива, но не обычно встречающейся, а какой-то особой красотой. Она была прекрасна своим духовным обликом и огромным человеческим обаянием.
Власть и любовь. Как эти понятия существуют рядом? Именно на этот вопрос отвечает книга «Кремлевские любовницы». Читатель «заглянет за кулисы» театра политической жизни страны, узнает некоторые пикантные подробности из биографий известных людей: Ленина, Сталина, Берии, Булганина, Вишневской, Давыдовой и многих других. Увидит, как личная жизнь (или ее отсутствие) прямо или косвенно влияет на общественную деятельность и наоборот — как ради политических идеалов приходится жертвовать личными интересами…
В очередной раз в центре внимания Валентины Красковой семейные, тайны «кремлевских вождей». На этот раз автор рассказывает о матерях, многие из которых при жизни не были до конца поняты своими детьми, а в некоторых случаях подвергались даже гонениям. Автор не претендует, естественно, на полный обзор имен всех знаменитых кремлевских тещ — в рамках данной книги это сделать невозможно. Но даже те немногие из них, которые представлены здесь, способны поразить воображение любого человека многообразием своих неповторимых индивидуальностей.
Эту книгу с интересом прочтут все, кого волнуют не только интимные подробности власть предержащих, но и взаимоотношения между народом и властью. Обилие исторических фактов из личной жизни обитателей Кремля позволяет читателю приподнять плотную занавесь тайн и окунуться в полную интриг и пикантных подробностей закулисную жизнь московских правителей. Чем же отличается любовь по-русски от прочих любовей на свете? Чтобы дать подробный ответ на этот вопрос, включая философскую подкладку плотской любви во все времена и у всех народов и авторскую интерпретацию эротики и секса в приложении к житию сильных мира сего от начала веков до наших дней и написано это увлекательное исследование.
Новая книга Валентины Красковой открывает тайны закулисной жизни Кремля. Она рассказывает о людях, которые не любят появляться на публике, но именно в их руках сосредоточена власть. Кем на самом деле являются фавориты Екатерины II, сталинские палачи и современные «серые кардиналы»?.. Книга, которую вы держите в руках, ответит на эти и многие другие вопросы.
Эта книга о тех, чью профессию можно отнести к числу древнейших. Хранители огня, воды и священных рощ, дворцовые стражники, часовые и сторожа — все эти фигуры присутствуют на дороге Истории. У охранников всех времен общее одно — они всегда лишь только спутники, их место — быть рядом, их роль — хранить, оберегать и защищать нечто более существенное, значительное и ценное, чем они сами. Охранники не тут и не там… Они между двух миров — между властью и народом, рядом с властью, но только у ее дверей, а дальше путь заказан.
Предлагаемая читателю новая книга Валентины Красковой является продолжением уже известных изданий — «Кремлевские дети» и «Кремлевские невесты». Валентина Краскова остается верной избранной теме. Объект ее внимания — кремлевские обитатели с их чадами и домочадцами, наследственные болезни, а также борьба за власть — интриги, заговоры, покушения, законные и незаконные наследники империи. Американская внучка «отца всех народов». Взаимоотношения Юрия Андропова со своими детьми. Президент России и его внук Борис.
Предлагаем третью книгу, написанную Кондратием Биркиным. В ней рассказывается о людях, волею судеб оказавшихся приближенными к царствовавшим особам русского и западноевропейских дворов XVI–XVIII веков — временщиках, фаворитах и фаворитках, во многом определявших политику государств. Эта книга — о значении любви в истории. ЛЮБОВЬ как сила слабых и слабость сильных, ЛЮБОВЬ как источник добра и вдохновения, и любовь, низводившая монархов с престола, лишавшая их человеческого достоинства, ввергавшая в безумие и позор.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.