Кремлевская пуля - [55]

– Васька? – воскликнул уголовник. – Он же при мне умер. Так ты Степка, что ли? – Парень кивнул. – Чудны дела твои, Господи! Васькин воспитанник лягавым стал!

– Я не мент. – Савельев покачал головой. – К тому же дядя Вася мне сам запретил куда-нибудь соваться, сказал, что с такой особой приметой, как у меня, ни один блатной долго на свободе не задержится.

– Ну-ка! – Сазан подался через стол, а Степан – ему навстречу. – Точно! Васька говорил, что у тебя глаза разного цвета. Ради его памяти помогу тебе всем, чем только смогу. Не буду врать, что мы с ним кореша были, но я Ваську крепко уважал. Ты-то его хоть вспоминаешь?

– Не забываю, Сазан. Он же мне тогда отца заменил, – серьезно ответил Савельев.

– Это хорошо. Говори, что от меня требуется.

– Нам надо, чтобы Паршин был с нами предельно откровенен, потому что вопросы мы ему задавать будем очень непростые, – объяснил Лев Иванович.

– Будет! – твердо пообещал смотрящий. – Я с ним уже говорил, да и сейчас в коридоре постою. Пусть он меня видит, когда сюда пойдет. В случае чего позовите, я ему разъясню, что врать вредно для здоровья. – Сазан вышел.

Через некоторое время конвойный ввел в комнату Паршина, который был совершенно спокоен. Лев Иванович видел только его фотографии и сейчас не мог не отметить, что тот был интересным мужчиной. Паршин представился как положено, сел на предложенный ему стул и вопросительно уставился на визитеров.

Гуров тоже назвался и показал удостоверение, которое не произвело на Паршина никакого впечатления. Все правильно. Предупрежден, значит, вооружен. Степан же просто сидел рядом с полковником.

Молчание затягивалось, и первым не выдержал Паршин.

– Что-то я очень популярен стал. Вчера меня один полковник полиции допрашивал, сегодня – другой, а мне и сказать-то нечего. Все, что я знал, в деле отражено.

– Да мы так, заехали тебе привет передать. От Димы Матвеева, – небрежно сказал Гуров.

– Спасибо, конечно. Как он там? – невозмутимо поинтересовался Паршин.

– Жив-здоров, – сказал Лев Иванович, повернулся к Степану и попросил: – Набери их.

Савельев тут же позвонил охраннику на даче и велел:

– Позови Диму, а телефон на громкую связь поставь. – Он положил свой мобильник на стол.

Через несколько минут раздался заспанный голос Матвеева:

– Что-то случилось?

– Извини, что вас разбудил, но вот сейчас напротив меня Паршин сидит, – объяснил Гуров. – Ты ему ничего сказать не хочешь?

– Паршин?! – раздался голос Нади, звеневший от ненависти и полный ярости. – Ты, сволочь, молись, чтобы на зоне помереть! Если ты только выйдешь, я тебя своими руками на клочки порву! Я тебе, падла, за Митеньку горло перегрызу! Сердце вырву!

Видимо, охранник оттащил ее. Голос Нади стал намного тише, но она продолжала бушевать.

А вот Дима подавленно сказал:

– Леонид Сергеевич, как же вам не стыдно? За что вы со мной так? Я же вам никогда ничего плохого не сделал!

– Ну, Паршин, скажи ему что-нибудь, – потребовал Гуров. – Попытайся хоть как-то объяснить, почему парня на смерть обрек. Найди хоть какое-нибудь оправдание! Придумай, что могло толкнуть тебя на то, чтобы послать на верную смерть чистого, доброго, наивного человека, который тебя пожалел. Всем от тебя что-то надо было, а ему – ничего. Он тебя просто пожалел. Ты даже не сволочь. Тебе вообще нет названия!

Паршин сидел с закрытыми глазами и каменным лицом.

Степан понял, что дальнейший разговор не предназначен для ушей Димы и Нади, взял телефон и негромко сказал:

– Спите дальше. – Он выключил аппарат.

Гуров немного успокоился и сказал:

– Рано ты обрадовался, Паршин. Твой подельник Ахмет, он же Константин Викторович Курышев, убил не Диму, а совершенно другого человека, который был в его одежде. Вы свой план хорошо разработали, все предусмотрели, да промашка вышла. Ты знал, что у Димы компьютер есть, а вот то, что его квартиру обворовали и эту штуковину унесли – нет. Тот, что у него сейчас дома стоит, ему сосед отдал, но жесткий диск себе оставил. У Димы все руки не доходили им заняться. Курышев туда ходил, чтобы жесткий диск достать, и пальчики свои на корпусе оставил. Его опознали и возле места преступления, и в доме Димы. Теперь он за все ответит. Так что не видать тебе денег Генриха Альтмонда. Если он и умрет, то их получит его законный наследник! А спасла Диму от тебя женщина, которая его искренне любит. Это она все устроила, чтобы он из дома уйти смог. Ее знакомый был в одежде Димы, а Курышев его застрелил. Да! Вот такого, с твоей точки зрения, никчемного лоха любит. Да так, что смотреть завидно! Она уже беременная и ребенка ему родит, заботиться о нем будет и никому в обиду не даст. Жить они теперь будут в Германии долго и счастливо! А ты? Кто тебя любит? Кто о тебе позаботится, в случае опасности от смерти спасет? Кто тебе ребенка родит? – Гуров давил, дожидался, когда можно будет бросить на стол второго туза, и этот момент, как ему показалось, настал. – Так кто же? Твоя Наталья? Ты думал, что ей нужен?

Степан догадался, к чему клонил Лев Иванович, и тут же протянул ему конверт. Гуров достал оттуда официальной бланк с гербом и печатью, бросил его на стол.