Кремлевская пуля - [53]

– Знаю я вас, – решительно заявила она. – Опять времени поесть не будет, так хоть перекусите немножко. Чай, конечно, остынет, но все не сухомятка.

Они со Степаном уже ехали в сторону дороги, ведущей к МКАД, когда парень со вздохом сказал:

– А ведь я предупреждал, что какая-нибудь шняга обязательно будет.

– Что случилось? – оторвавшись от своих невеселых мыслей, спросил Лев Иванович.

– Короче, пока вы в душе полоскались, мне Толька кратко рассказал, что ночью было. Надя с Димкой, как и собирались, фотографии смотрели и разговоры разговаривали, когда у нас в комнате вдруг зазвонил ваш мобильник. Надя испугалась, что он нас разбудить может, зашла к нам тихонько, телефон нашла и ответила. Это была Мария. Надя ей объяснила, что вы спите, и будить она вас не будет. Как я понял, Мария бушевать начала, подозрения разные высказывать, может, и обидела чем. Надя ей ответила соответственно. У нашей скромницы ведь не застрянет. Пока Толька штаны натянул и из своей комнаты выскочил, все уже кончено было. Так что вы это имейте в виду, когда дома с женой встретитесь.

– Была у меня мысль ей позвонить, а вот сил на это уже не осталось. – Лев Иванович вздохнул. – Ничего, обойдется. Ты помнишь, что нам еще за письмом из Парижа заехать надо?

– Все я помню, – отмахнулся парень. – И то, что вы Любимову собирались позвонить, тоже.

– В такую рань я его беспокоить не буду, а вот попозже позвоню, – пообещал Гуров.

– Я вам напомню. – Степан усмехнулся, кому-то позвонил и назначил встречу.

Потом он подъехал к условленному месту, забрал у человека конверт, выслушал что-то, вернулся в машину и сказал:

– Официальное подтверждение брака у нас есть.

– Слава богу! Будет чем козырнуть, – ответил Гуров.

Прохладный утренний ветер бил в лицо, так что он даже стекло приподнял и стал выстраивать план предстоящего разговора с Паршиным. Чем больше полковник думал, тем яснее понимал, что некоторые моменты ему до сих пор до конца не ясны, а ошибиться было нельзя.

Увидев АЗС, он заявил:

– Степа, давай заедем.

– Да, заправиться надо, – согласился тот.

– Я как раз не по этому поводу, просто надеюсь, вдруг там автомат с кофе есть. Мозги не мешало бы прочистить.

Савельев внимательно посмотрел на него, правильно оценил задумчивый тон и, сворачивая, спросил:

– Мысли новые появились?

– Скорее старые, требующие уточнения, – туманно ответил Лев Иванович.

Автомат с кофе действительно нашелся. Пока Степан заправлялся, Гуров прихлебывал обжигающе-горячий напиток и прокручивал в уме все, что уже знал.

Когда они двинулись дальше, Савельев спросил:

– Я могу чем-то помочь?

– Мне не нравится Наталья, – решительно заявил сыщик.

– Может, вы ее просто готовить не умеете? – ответил избитой шуткой парень, но Гуров на это никак не отреагировал, продолжал упорно смотреть в окно.

Савельев понял, что что-то действительно не так, затормозил, съехал на обочину и стал ждать объяснений.

Наконец, полковник сказал:

– Меня смущают некоторые факты относительно нее. Ты же сам с ней никогда не общался?

– Бог миловал, – непонимающе ответил парень.

– Значит, основываешься на мнении других людей, а кого?

– Знакомых мужиков, – тем же тоном ответил Степан. – Я же говорил, что девки с ней не дружат.

– Да-да, чтобы не выглядеть на ее фоне уродинами. А почему ты не подумал о том, что не слишком симпатичные девицы могут как раз стремиться быть к ней поближе, чтобы, прости за грубость, подбирать крохи с барского стола?

– То есть она кого-то отвергнет, а те переметнутся к ним? – уточнил Савельев.

– А ты школьные годы вспомни, – посоветовал Лев Иванович. – Рядом с красивой девчонкой обязательно крутились не самые привлекательные.

Степан задумался, потом кивнул.

– Да, было такое, и что?

– Ответ на поверхности. Это она сама никого из девиц к себе не приближает. Почему? Тут я тебе отвечу старой избитой истиной: женщина всегда сможет обмануть мужчину, но вот другую женщину – никогда! – сказал Лев Иванович. – А еще вспомни, что Дима рассказывал о Паршине. Тот Наталью всячески ругал и при этом говорил, что она всех обманывает.

– Но ведь она изменяла с ним своему мужу, – возразил Савельев.

– Ты всерьез думаешь, что Паршина это хоть немного задевало? – Гуров усмехнулся. – Он говорил «всех»! С виду, мол, женщины трогательные и беззащитные, а на самом деле ведьмы, хитрые и жестокие. При этом учти, что Дима сам ничего не способен выдумать, он честно передал нам слова Паршина. Кого тот имел в виду? Жену, с которой давно развелся? Нет! Скорее Наталью.

– То есть мы все ее считаем набитой дурой, а она…

– А она ее только изображает, потому что с дуры спроса нет, – закончил сыщик. – Для того чтобы столько лет изображать недалекую особу и ни разу не проколоться, нужно быть очень умной женщиной.

– Но это же в корне меняет все дело, – воскликнул Савельев.

– Вот именно. Теперь все будет зависеть от того, сможем мы разговорить Паршина или нет. У тебя с собой диктофон есть?

– Обижаете, Лев Иванович, – думая о чем-то своем, ответил Степан.

– Вот и хорошо, потому что я ни на работе, ни дома не был, так что пустой. Одалживаться у местных не хотелось бы. Потом придется снова сюда тащиться, чтобы вернуть.